— Где… — начала Арилия, но не успела закончить, только охнула, когда она резко посадил ее на стол и засунул пальцы между ног.

— Вот тут, уголек, — прохрипел он, довольно скалясь.

Между ног девочки-носферату мокро, тепло, в отличии от большинства мнений. Он скользнул пальцем по ее насквозь пропитанным трусикам, она спешно заерзала, пытаясь отсесть, отодвинуться.

— Ты охренел совсем?! — выпалила она. — Я не буду с тобой…

= 1 =

Ивас снова не дал ей закончить — впился властным, требовательным поцелуем ей в губы, смял податливый рот, не давая даже попытки сопротивляться. Носферату стала колотить его по плечам, спине, бокам, больно колотить — удары носферату хоть и не как у демонов, но очень болезненны, если будет продолжать, сломает ему ребра. Но оторваться нет сил, он чувствует, как вперемешку с гневом, яростью и непокорностью из нее сочится неприкрытое, первозданное желание.

На такое способны только носферату.

Он обхватил ее задницу пальцами и прижал к себе, чувствуя пахом, как у нее жарко и мокро между ног. Она все еще его била, при этом отвечая на поцелуй, кусала его губы, он кусал в ответ.

— Я слышал, что носферату в постели нереально выносливы и горячи, — прохрипел он, нехотя оторвавшись от нее.

— Ты об этом не узнаешь! — прошипела Арилия, сверкнув рубиновыми глазами.

— Правда? — усмехнулся демон и повалил ее спиной на стол, прижав огромной ладонью кисти за головой.

Она сопротивлялась, дрыгала ногами, пока он стоял между ними и наслаждался шикарным видом колыхающихся грудей. Ивас знал, что сопротивляться она могла куда сильнее, и что травмы, которые они способны нанести друг другу, могут быть если не смертельными, то очень серьезными.

Но она до сих пор не предприняла ни единой попытки обратиться в дитя ночи и устроить настоящую драку.

А еще Ивас чувствовал вкус ее эмоций, в которых самыми яркими сочатся потки желания и страсти.

— Не смей, — часто дыша и поднимая грудь, проговорила Арилия чуть охрипшим голосом. — Я скажу родителям… твоим. Они тебя по голове не погладят.

— А я твоим, — отозвался демон, — Тебе за это тоже прилетит.

— Скотина! — выпалила она.

— Да, уголек, как скажешь, — усмехнулся Ивас и одним резким движением разорвал платье, отшвырнув его в строну.

Арилия шумно выдохнула и закусила губу. Ну конечно, она борется с собой, тщеславная колючка. Но он чувствует, как она вся исходит желанием, чувствует эти пьянящие потоки.

Ивас едва сдержал хрип, когда Арилия оказалась разложенная перед ним на столе, в одних тончайших трусиках в черную сеточку, с шикарной, колыхающейся грудью с крупными сосками, которые так и молят о ласке.