Ее накрыла такая решимость, что все вдруг стало возможным, гул вновь затих, даже свечение зелени больше не казалось таким сильным.

— Я иду, — сказала она и, взяв лорда за ладони, закрыла глаза.

Дальше все получилось как-то само собой — ее пронесло по какому-то цветному тоннелю, искристому, как гирлянды на новогодней елке. Тоннель оказался длинным, с поворотами, изгибами, она летела целую вечность, пока не выскочила на крохотном острове посреди океана. На острове в самой середине на камне сидит лорд Дартион, подперев кулаком лоб. Волосы так же рассыпаны по плечам, и он сейчас действительно похож на мага.

Все такое натуральное, что, если бы не знала, что это иллюзия в голове ректора, сама поверила бы, что оказалась на мини-Мальдивах. Вот и шелест волн, и листья шуршат, и даже ветерок с запахом соли треплет волосы. Сказка прям.

Но некогда увлекаться фантазиями лорда. Этим они лучше займутся вдвоем, в более подходящей обстановке.

— Гадар? — осторожно позвала Лина.

Он поднял голову, глаза, нормальные не черные, а очень даже серые, вытаращились на нее.

— Лина? — неверяще проговорил он. — Ты тоже моя иллюзия? Хотя, конечно, кого я еще мог здесь себе создать…

— Нет, — перебила она его и, спотыкаясь на камнях, подбежала. — Я настоящая. Это я! Я!

— Мило, конечно, — с грустной улыбкой сказал он. — Но этого не может быть. Ты — самое приятное и чудесное, что я мог намечтать себе в этом закутке сознания, не тронутого тьмой.

— Да? — разозлилась Лина. — А вот так твои мечты делают?

Она наклонилась и со всей силы укусила его за кисть.

— Ай!

Ректор посмотрела на нее совсем другими глазами, ухватившись за укушенное место.

— Лина?.. Это правда… ты?

— Конечно я! — почти крича, сообщила она. — И я пришла тебя вытащить отсюда.

— Но, если ты здесь, значит… — проговорил он, все больше изумленно поднимая брови, — значит… ты на Нирийском поле!

Лина пожала плечами и ответила:

— Ну да. Я пришла сюда за тобой, потому что не хочу, чтобы мой любимый мужчина сгинул в зарослях повилики.

Она произнесла это так легко и свободно, что даже самой легче стало. Оказывается, говорить, что кого-то любишь просто и легко. И самое удивительное, что сейчас ей совершенно не важно, ответит ли что-то по этому поводу ректор.