Вытаскиваю телефон из заднего кармана брюк и направляюсь в ванную комнату. Меня трясет, хочется прям до скандала… Все высказать, чтобы меня оставили в покое.

— Рада! Привет, дочка, — я чувствую в ее голосе нервные нотки.

— Здравствуй. Скажи мне, зачем ты дала адрес квартиры моему бывшему мужу? — я специально делаю упор на статус Евгения.

— Женя, он… — начинает мама лепетать с придыханием в голосе.

— Он никто в нашей с Ваней жизни! — повышаю голос, не забывая, что рядом сын. — Он альфонс, который сидел на моей шее…

— Рада, Женя не мог найти работу… — не так уверенно, но продолжает его защищать. Наверное, мой тон не позволяет ей расходиться. Чувствует, что перегнула.

— Ты своим вмешательством в мою жизнь поставила нас с Ваней под удар. Твой обожаемый Женя вляпался во что-то нехорошее и приехал к нам. Если с моим сыном что-нибудь случится или ему будет угрожать опасность, я тебя никогда не прощу! — холодно цежу слова сквозь зубы.

— Рада!.. — ахает мама испуганно. — Женя так переживал. Он пить начал. Галя так беспокоилась, что сын с собой что-нибудь сделает, — меня совсем не трогают ее слова. Во мне растут ярость и обида.

Значит, тетя Галя переживает за своего сыночка, а моя мама за меня — нет!

— Перестань вмешиваться в мою жизнь! — срываюсь на крик от переполняющих эмоций. — Перестань, слышишь! — опускаюсь на пол, прислоняюсь к прохладной стене. — Если ты еще раз заговоришь о моем бывшем муже, забудь, что у тебя есть дочь. Сменю адрес и номер телефона, ты больше никогда меня не услышишь, — понимаю, что жестоко. Так нельзя с родителями, но мне так больно и страшно, а самый родной человек не хочет понять.

— Я… — мама начинает плакать, — хотела, как лучше.

— Для кого лучше? Точно не для меня! — сбрасываю вызов. Устала. Устала повторять одно и то же. Слезы продолжают омывать мои щеки. Мама теперь не скоро позвонит, ну и хорошо. Мне бы разобраться со всеми текущими проблемами.

Телефон в моей руке оживает. Первая реакция — сбросить, так как есть уверенность, что это мама.

Егор Борисович — высвечивается на дисплее.

Еще один! Вот с кем совсем не хочется в данный момент разговаривать. Но тут же ловлю себя на мысли, что в сложившейся ситуации не могу потерять должность помощницы. Еще неизвестно, во что впутал нас Женя. Я не могу сейчас отказаться от повышенного оклада. Время идет, а я никак не могу решить, что мне делать. Прежде чем звонок заканчивается, я веду по экрану вверх.

— Я вас слушаю, Егор Борисович, — говорить стараюсь ровно, хотя его незаслуженные обвинения до сих пор отзываются болью в сердце.

— Рада, извини меня, пожалуйста, — не сразу до меня доходит, что Лютаев извиняется. Я пребываю в шоке, а он продолжает: — День был тяжелым. На носу крупная сделка, которую не хочется потерять. Я не имел права на подобные выпады. Мне действительно нужна твоя помощь, — он говорит привычно уверенным тоном, но делает паузы между предложениями, будто волнуется.

Глупость. Егор не может волноваться, он ведь всегда сама уверенность.

«Мне тоже может понадобиться твоя помощь», — произношу мысленно. Не хотелось бы, чтобы дело приняло настолько серьезный оборот. Лютаеву под силу защитить нашего сына от любых неприятностей. Буду надеяться, что получится справиться без помощи Егора. И это всего лишь моя разыгравшаяся фантазия.

Я уступаю и тихим голосом интересуюсь: