— Мерсер, — выдавила она. — Что ты тут делаешь?

— Мальчишка вернулся, чтобы повидать старушку в последний раз, — сказала Лиззи, протянув к нему, болезненно худую руку. Она многозначительно посмотрела на Аннику. — И помириться с братом.

— Как мой брат? — спросил Мерсер с невинной улыбкой.

Анника чувствовала, что она могла бы утонуть в полу. Находиться снова так близко к Мерсеру было нереально. Она должна подавить желание броситься в его объятия.

— Джеймс в порядке, — солгала она, сжимая руки за спиной, чтобы они не тряслись.

— О, черт, — сказала Лиззи, жестом показывая, что Анника должна подойти. — Я стараюсь умереть в мире, зная, что мои мальчики снова обрели друг друга.

— Каково это быть с тобой, Анни? — спросил Мерсер. Он издевался над ней, она это понимала. — Я устроился на работу в Скорпион, так что некоторое время буду в Раздоре.

Она была шокирована.

— Ты собираешься работать шахтером? – за всю свою жизнь, Анника не могла представить могучего преступника Мерсера Долана, ползающего в глубокой шахте и покорно рубящего киркой. Она прищурившись, чувствовала себя обязанной кое о чем напомнить ему. – Знаешь, они вешают воров.

Мерсер кивнул, как будто он тщательно обдумывал этот кусочек информации.

— Хорошо, что я не вор, — сказал он, снова подмигнув, добив её улыбкой. — И не путаюсь с такими.

Анника посмотрела на него, ярко припомнив, насколько соответствующе действительности было это заявление. Лиззи, похоже, не замечала напряжения в комнате. Она оживленно болтала, касаясь различных воспоминаний Джеймса и Мерсера, когда те были мальчишками. Затем, совершенно неожиданно, её силы иссякли. Мерсер заботливо отнес ее маленькое тело к маленькой кровати и аккуратно положил на неё, убирая седые волосы со лба.

Анника разглядывала его. Последние два года, казалось, ему ничего не стоили. Он не был гладко выбрит, и его одежда висела мятой на его сильной фигуре. Но он все еще обладал тем необычайным магнетизмом, что заставлял ее дрожать. Во всяком случае, он был еще привлекательнее, чем когда-либо. Она ненавидела его за это.

Мерсер достал серебряную фляжку и сделал большой глоток, пока смотрел на нее, намеренно позволяя вызывающему взгляду скользить по ее телу. – Выглядишь здоровой, миссис Долан, — сказал он с ложной искренностью.

Анника снова посмотрел на него. — Прекрати, Мерсер. Это достаточно сложно.

— Для кого, миссис Долан?

Анника молчала. Она не будет играть с чем-то подобным. Много раз в течение последних двух лет ей приходилось отталкивать вину своей тоски по Мерсеру. Усугублялось это, пониманием того, что она ранила его. Об этом она очень сожалела. Она поняла, что никогда не говорила ему об этом.

— Мерсер, — сказала она, закусив губу. — Я приношу свои извинения.

Он откинул голову назад, касаясь глинобитной стены, и закрыл глаза. – За что ты приносишь извинения, Анни? — это не был прямой вопрос. Он уже и так знал ответ. Ему просто хотелось услышать, как она это скажет.

— Не за брак с Джеймсом, — сказала она быстро. — А за то, что сделала с тобой. Прости, Мерсер. А что касается Джеймса, это отравляет его.