– Как здорово наконец увидеть тебя, Грейс Патерсон.

Даже босой он возвышался над ней. Она на секунду испугалась. Но не Сэма. А вдруг она не увидит в его глазах того, что мечтала увидеть?

Девушка подняла голову и с сердцем, полным любви, и глазами, сияющими от счастья, бросилась в его протянутые руки. Они немного постояли молча, просто обнявшись, чувствуя, как бьются их сердца. Грейс, едва осмеливаясь верить происходящему, первая разорвала волшебные чары:

– Ты схватишь воспаление легких, Сэм Петри, если будешь стоять в одних носках.

– Малая цена, любимая. Но пойдем. Миссис Лав сказала, что сделает нам чай, и бьюсь об заклад, у нее есть газета, которой можно вытереть ботинки.

Поймав нежный взгляд Грейс, Сэм снова нагнулся и очень бережно поцеловал ее в мягкие губы.

Взявшись за руки, они побрели к дому, и парень время от времени прихрамывал, натыкаясь на камни.

– Ты ни за что не получишь газету. Мы храним любой клочок бумаги, который попадает нам в руки, но миссис Лав наверняка не пожалеет старой тряпки. Только лучше не приносить ботинки на кухню: тебя примут с радостью в отличие от запаха.

Большинство трудармеек бросили работу и спешили с полей, предположительно для того, чтобы устроить пятиминутный перерыв, но на самом деле решив посмотреть на друга Грейс.

– Очень славный, – дружно согласились они.

– И такой высокий! – восклицала одна.

– В блондинах есть нечто особенное, – утверждала другая.

– Но почему он так внезапно появился? Она не знала, что он приедет, – заметила третья.

– Он достаточно хорош, чтобы быть поляком, – заверила Ева, но Катя была тверже и объявила всем:

– Это не наше дело.

Они были разочарованы, когда миссис Лав при виде неожиданно большой группы девушек, нашедших время примчаться на короткий перерыв, предложила, чтобы Грейс и Сэм взяли поднос с чайником, хлебом и маслом в маленький офис, куда она намеревалась подать ужин, оставив остальных девиц в большой кухне грезить о романтических встречах.

– Лиз, пойди напомни Грейс, чтобы оставила дверь открытой. Девушке полагается беречь репутацию, – деловито велела кухарка, отмеряя достаточное количество яблочно-ежевичного джема.

– Но, миссис Лав! Они влюблены! Неужели не могут провести пять минут наедине?

– Они могут провести пятнадцать, но с открытой дверью. И с чего вы взяли, будто между ними что-то есть? Он брат ее лучшей подруги, и только.

– О, как скучно!