Что это? Приехал Кол, что ли? Отбегался? Правда, пиздец, что ли? Бля! А ещё эти мудаки в рясах говорили, что гореть мне в аду. Какое там! А если это рай, то почему здесь так холодно?
Стало темно, и только где-то вдали справа вращались огоньки алмазов, сверкающих от невидимого источника света. Они медленно приближались, превращаясь в волчьи глаза.
– Здесь. Никто. В горы. Не ходит, – зашептали из темноты, – отговорите вашего друга, если не желаете ему смерти.
– ВОООООН!!!
Глава 11
– Вставай, пойдём! – Я схватил её тонкие, почти прозрачные пальцы, боясь сжать их слишком сильно, а она не пошла даже, а словно поплыла вверх по тропинке меж двух холмов, укрытых зелёным плащом тайги. Всё, как я люблю: блондинка, фигуристая, но не сисястая. Только лица не разглядеть. Жаркое солнце рассыпается в мелких кудряшках ослепительным нимбом, заставляющим щуриться и утирать слезу.
Шли в гору, но легко и быстро. Она чуть впереди, что позволяло мне любоваться её такими манящими округлостями. Однако долго я этой хернёй заниматься не собирался. Вот сейчас будет поляна с мягкой травкой, завалю и отдеру, как сидорову козу.
Я ускорил шаг и…
– Олька-а-а. О-о-ольк, гляди, батяня-то твой оклемался, – толстенная, в три обхвата, баба, сидя на телеге, продолжала орать, сложив ладони рупором, – совсем оклемался, – добавила она уже тише, глядя на мой хер, натянувший кальсоны, который, впрочем, тут же расслабился, реагируя так на бесформенное, да ещё и усатое уёбище, восседающее на мешке с капустой.
Я огляделся. Тот самый посёлок звероводов, в котором Ткач покрошил всю семейку моей малолетней заказчицы. Один из четырёх ныне пустующих бараков уже разобрали на дрова. Слева за частоколом уцелевшая в переделке малышня гнёт спину на небольшом огороде, а дальше… Дальше огненно-жёлтый, начинающий уже облетать лес.
Какого хуя? Вот только что же была весна. Снег уже совсем было собрался явить миру говно и осенние трупы, и на тебе – скоро опять «белые мухи» налетят и на то, и на другое. Как так?
Во двор стремглав влетела Ольга.
– Батяня? – Я посмотрел на неё. В ответ дитятко пожало плечами и оттопырило нижнюю губу.
– Пошли в дом. Тебе лечь надо. – Ольга потянула меня к крыльцу.
– Это чего, я семь месяцев валялся? – Меня продолжала удивлять окружающая действительность, напоминающая последние октябрьские деньки.
– Пять. И ты иногда вставал и сам с собой разговаривал. Фёдор хотел тебя в лес отвезти и оставить, но я не разрешила. – Ольга приняла важный вид, уперев испачканные в земле руки в бока.
– Кто такой Фёдор?
– Тёткин хахаль. Помнишь, я тебе про тётку рассказывала?
– Так какой же сейчас месяц? – спросил я, войдя в дом.
– Август. Скоро сентябрь.