На такую прыть я не рассчитывал. А потому, забыв на время про реквизированный арсенал, выскочил следом и помчался за шустрым «погорельцем». До того шустрым, что нагнать его удалось в каком-то проулке, пробежав чуть ни полгорода.

– Да стой уже! – ухватил я похотливого докторишку за подтяжки.

– А!!! Пусти! Ты кто такой, бля?! – попытался он вывернуться, но был отправлен пинком на сыру землю и, закрывшись руками, приготовился получать пиздюлей.

– Поговорить надо.

– У меня дом горит!

– Пока нет. Но если продолжишь орать, я это исправлю.

– Что?! – взвизгнул доктор и, чуть отдышавшись, продолжил уже с меньшей экспрессией: – Как? Мне сказали…

– Это я сказал. Не обессудь. Надо было тебя как-то вытащить из борделя. Кто ж знал, что ты такой импульсивный.

– Какого хера? – проскрежетал он, поднимаясь на ноги.

– Хочу поболтать о твоих недавних пациентах.

– Да? А я хочу, чтобы ты мне отсосал, раз уж помешал сделать это шлюхе.

– Знаешь, – схватил я грубияна за горло, – с вырванным кадыком тебе будет трудно отвечать на мои вопросы, а без этих ответов тебе будет трудно остаться в живых. Так что не усугубляй. Понял?

– Понял, – прохрипел он, когда пальцы разжались.

– Меня интересует наёмник с огнестрельной дырой в правом плече. Помнишь такого? И советую хорошенько подумать перед тем, как начнёшь говорить.

– Да, – помотал доктор головой. – Да, помню. Он был вчера утром. Платил серебром, нездешним. Я его подлатал и отправил восвояси. Даже имени его не знаю.

– Тебе и не нужно. О чём вы говорили?

– Да ни о чём. Я вообще не особо люблю болтать за жизнь со свежеподстреленными наёмниками. Мало у нас общих тем для разговора.

– Он что, ни слова не проронил?

– Ну, почему. Пришёл, сказал, дескать, помощь нужна, рану обработать. Я его впустил. А чего бы и не впустить? Завёл в кабинет. Спросил, огнестрел ли? Он подтвердил. Рана оказалась сквозная. Промыл, заштопал, перевязал. Он ещё, когда уходить собрался, спрашивал, где тут упасть можно, отлежаться. Я посоветовал пойти в доки, там ночлежка какая-то была. Вот, собственно, и весь разговор.

– Доки, значит?