Мирон поцеловал её запястье, когда она сжала пальцы на его плече и кивнул:

– Да, мы войдём в жизни друг друга, но ведь в этом и смысл… Или нет?

– Я даже не знаю, понравлюсь ли я тебе настоящей… А ты мне? Мне придётся притворяться? А я не хочу…

– Тебе не надо притворяться…

– Но тогда я тебе не понравлюсь…

– Ты уже мне нравишься!– хрипло рассмеялся Мирон.

– Ты сам не понимаешь, что говоришь,– затрясла головой Настя, всё ещё шокированная его предложением.

– По-моему, у тебя паника… Пожалуйста, успокойся и послушай меня… Ты не сложнее меня, не сложнее бизнеса, не сложнее самой жизни… Я только твёрдо верю, что если нашёл человека, с которым хочется быть без оправданий и сомнений, то нужно держаться за него…

– Мы совсем разные… Я отлучу тебя от твоего мира…

– Разница между нами лишь в том, что мы оба чувствуем себя уязвимыми и боимся довериться друг другу, но для меня страх потерять тебя превышает страх разочарования. Ты бежишь от боли, я хочу взять ответственность за эту боль на себя…

– Не надо меня анализировать!– напряжённо зажмурилась Настя.

Мирон выпрямился и, сумев освободить одну руку, погладил её по щеке.

– Конечно, я могу прожить без тебя… Но не хочу. Я знаю, что ты мне даёшь, знаю, какая ты, может, не до конца, но знаю, какой можешь быть… И вряд ли ошибусь, если скажу, что ты всё это время не притворялась. Я не заставляю тебя силой, но знай, что со мной ты будешь в безопасности. Я не обижу. Я хочу любить тебя, заботиться… оберегать от всего… Давать тебе то, что ты никогда не имела, радовать тебя и радоваться вместе нашему будущему… Я хочу, чтобы ты доверяла мне и знала, что никогда не обману твоё доверие…

Настя накрыла его губы пальцами и с неверием покачала головой в стороны.

– Ты же знаешь, так не будет всегда…

– Допускаю такую вероятность, но тогда ты будешь напоминать, кто мы друг другу, когда я забудусь. Для семьи нужны как минимум двое, а значит, мы будем стараться вместе…

У неё задрожал подбородок, глаза забегали, но спрятать лицо она не могла, как бы ни старалась. А Мирон не собирался позволять ей избежать откровенности. Настя тревожно сдвинула брови, посмотрела на него исподлобья и дрожащим голосом выдала:

– Ты же понимаешь, что я не прощу, если изменишь?

Мирон оскорблённо вскинул брови.

– Обещаю, что у тебя будут поводы, за что меня упрекнуть, – я не идеален. Но только не за это. Я многое делал и буду делать для своего бизнеса, но никогда не стрелял в спину тем, кто мне доверился…