Температура горения бурого угля составляла 1100 градусов, чего хватит, чтобы выплавить медь из самородков. Кирку было жалко тратить на уголь, тем более что твердости у данного материала оказалось меньше, чем у камня. Топор тоже отлично уничтожал угольные кубы. Возможно, что ресурс был ближе к древесине, чем к камню, поэтому кирка подходила меньше под его добычу. Уголь стакался по восемь единиц в слоте. Месторождение мне удалось найти не слишком большое, поэтому, может, и не зря я парился с углежогной ямой.
Я начал рыть в разные стороны, расширяя свой карьер, и меня чуть не прибило упавшим сверху песком. Осталось всего половинка здоровья. Однако я обнаружил нечто более крутое, нежели уголь — его, в конце концов можно получить возобновляемым способом относительно несложно.
В справке, в которую можно было зайти через дерево технологий, открылась информация насчет данного типа руды, а также всех трех существующих в игре типов медных руд: Куприта с 50 % содержанием меди, Халькозина — 10 % и Халькопирита, который имел всего 5 % медного ресурса в своем составе.
— Значит, мне еще не самый худший вариант достался, — пробормотал я. — Хотя могли бы и куприта немного отсыпать.
Халькозин после разрушения киркой оставлял после себя четыре куска одноименной руды, которые в инвентаре стакались лишь по четыре единице, а также весили вместе как цельный каменный блок. То есть, мне придется по сути таскать руду кубами, а это весьма напряжно.
— Ха! Макс Желудь и не с такими проблемами справлялся!
Забурился я конкретно — так что первые выкопанные тоннели начали трещать, требуя установки подпорок. Кирка моя сломалась, желе находилось на исходе, а солнце начало движение к закату.
— Ладно, не стоит быть таким жадным. Пора возвращаться домой… “Домой”, хах. Быстро же человек ко всему привыкает…
Глава 17
Расхаживать с половиной сердечка, как оказалось, весьма дискомфортно. Странное чувство, мало на что похожее из реальной жизни. Словно вышел из дома без штанов — постоянное ощущение, что чего-то не хватает и надо срочно это исправить.
Я полностью забил свой инвентарь и ящик солью, углем, бамбуком, самородной медью и рудой-халькозином. Лишние инструменты вроде лопаты и копья закрепил на специально заготовленных петлях на ящике. Съев желейку, я столкнул плот в воду и занял свою место на нем. Обратная дорога проходила трудно. Сначала на плот напала акула, причем зверюга вцепилась в угловой блок бревна, который был связан веревкой с другими. Акулу я отогнал несколькими ударами до того, как дерево стало поврежденным, однако гадина уничтожила скрепляющие веревки. К счастью вторая сторона бревна оставалась надежно закрепленной, что не давало бревну уплыть прочь. Да и в целом хоть плот на волнах и разъезжался иногда в стороны, но в основном держал форму.
Чтобы преодолеть межостровной барьер мне пришлось доесть все припасы, иначе выносливости просто не хватало. Слишком велика была сила, толкающая меня обратно к Скорпионьему Острову.
Ну а на пути к Острову Невезения на плот напала очередная акула, словно знавшая, что я везу ценные ништяки обратно, и что меня никак нельзя пропускать. Нельзя допустить, чтобы у Макса наконец наметился прогресс. Вцепилась морская скотина в тот же правый борт моего судна, что и две предыдущие акулы, прямо в поврежденный ранее блок. Я успел лишь раз ударить по клыкастому хищнику, как блок дерева разрушился. Намного быстрее, чем это происходило с целым блоком. Бревно разделилось на две части: двублочная деревяшка отправилась в свободное плавание, а одиночный блок с другой стороны остался на месте, надежно привязанный.
Плот качнуло вправо, и я свалился в воду чуть ли не голову акуле. К счастью хищник не был готов к атаке, и мне удалось быстро забраться обратно на плот. Вернее, на то, что от него осталось. Я плюнул на два блока дерева, которые покачивались на волнах и неспешно удалялись от плота. Главное сейчас — это спасти свою жизнь и ценный лут. Поэтому я принялся активно грести в сторону острова.
После приближения к южному берегу, акулы наконец отстали от меня. Я обошел остров с запада и затащил плот в свой импровизированный песчаный док, после чего закрыл выход из него блоками. Ящик я перетащил домой, где и скинул некоторые лишние ресурсы. Стак самородков в тигле и уголь, например, отлично поместились в печи. Зажигать ее я не стал пока что. Дело двигалось к ночи, но при этом Питья оставалось преступно мало. Но охотиться на медуз мне не пришлось — слаймы заспавнились в пещере вместе с парой кусков самородной меди. Значит, данный ресурс тоже восстанавливается со временем, что очень хорошо.
— Сегодня был продуктивный день, Хьюстон, — бухнулся я на кровать после того, как сожрал желейную массу слайма. — Хорошо потрудились…
Ночью меня разбудил дождь. Крупные водянистые воксели падали с неба, просачивались сквозь крону деревьев, после чего орошали мое убежище и меня в том числе. Ощущения на лице от падающих капель дождя очень походили на настоящие — тут разработчики постарались. Сделать виртуальный мир реальнее реального — это талант нужен.
Поначалу меня взбесил чертов ливень, мешающий спать, но затем я подуспокоился, поняв, что, вероятно, он поможет восстановить пересохший источник воды. Да и бочка постепенно наполнялась влагой. Меньше возни с этой подводной охотой на медуз будет. Однако заснуть при таких условиях не удавалось. В теории можно было бы пойти лечь под убежищем, скрывшись досками, но я опасался, что на меня набредет какой-нибудь утопленник. А ведь здоровье я до сих пор не восстановил.
Сверкнула вспышка рядом, прогремел гром. Я вздрогнул. Похоже, ливень превращается в настоящий ураган. Листва шумела под напором растущего ветра, деревья гнули и скрипели. Балки с досками и веревки также поскрипывали, но вроде бы убежище держалось нормально. Не зря я использовал линь для крепления балок. При такой свистопляске спать оказалось решительно невозможно. Я поднялся с кровати и осмотрел округу сверху.