– Значит, вы знаете, что с ней? Мне кажется, что ты Дуглас, не должен брать её в Европу в таком положении. В наши времена это состояние действительно считали болезнью. Но это было от невежества. Только от невежества люди считают, что женщина должна вести себя, как больная только потому, что у неё будет ребёнок. Я исхожу из других соображений.

– Что? – заорала Китерия. – Мерседес беременна?

– Но она мне ничего не говорила, – растерянно сказал Дуглас.

– Я думаю, что ей захотелось преподнести сюрприз вам обоим, только ты, сынок, не говори ей, пожалуйста, что я была у вас. И вы, сеньора, тоже… Я просто хотела, чтобы вы не нервничали из-за её обмороков, а просто заботились о ней, приглядывали, как бы она не натворила глупостей.

– О каких глупостях идёт речь? – спросил Дуглас.

– Ну, она не должна поднимать тяжести, должна много спать, правильно питаться, и всё остальное.

– Да конечно, конечно! – Дуглас просто светился от счастья.

– Тогда я поздравляю тебя! – Женуина встала и торжественно пожала ему руку. – Извините меня за вид, сеньора.

– Ничего! – величественно простила её Китерия.

– Господи, подумать только, у Мерседес будет ребёнок, – закричал Дуглас и подпрыгнул на месте, как только Женуина ушла.

– Эта чертовка специально дождалась подходящего момента, чтобы нас ошарашить, я в этом не сомневаюсь, и зря ты скачешь, как козёл, – злобно сказала Китерия.

– А ты можешь себе представить, Кика Жордан, – с наигранной нежностью сказал Дуглас, – тебе придётся поменять имидж. Тебе больше не скрыть твоего возраста, скоро ты станешь у нас бабуленькой, бабусенькой, бабенькой, бабишенькой…

– Замолчи, я не твоя мать, и никто не посмеет называть меня бабушкой. Другое дело, что твоему ребёнку повезло: он станет наследником средневековых замков, настоящим принцем. Жаль только, что у него такой беспородный отец!

– Что ты сказала? Господи, как только отец мог жениться на такой идиотке!

– Да-да, мальчик станет наследником, не то, что его папаша, который ничего не достиг в этой жизни. Он навсегда останется неудачником.