Он потащил Котлова за рукав в сторону - в одном из окопов стоял пулемёт Максим.

- Ничего себе! – удивился Игорь.

- Мы когда опорник «Алжир» брали, там немецкий пулемёт МГ был, - сказал Рязань.

- Не от хорошей жизни… - сказал Игорь.

- Так, - заорал Рязань. – Встали, бегом марш!

Пленные подскочили и побежали в сторону позиций «оркестра». Боевые тройки, нагруженные неистраченным боезапасом, тяжело дыша, бежали следом. Через триста-четыреста метров уже стала сказываться лагерная физическая форма – бывшие заключённые едва ли не выплёвывали свои лёгкие, надрывно дыша.

- Полкан, обожди, - Фрол остановился. – Больше не могу.

Тут же рядом оказался Рязань:

- Надо бежать, - сказал он. – Сейчас они миномётами начнут крыть.

- Уж лучше миномётами, - проговорил Фрол, задыхающийся от перегрузки и уже не соображающий, что происходит.

Рязань достал ПБ:

- Я могу сразу, чтобы ты не мучился…

- Нет, - Фрол испуганно помотал головой и, собрав волю в кулак, побежал дальше.

Ввалившись в свои окопы и отдышавшись, Рязань по рации сообщил командиру отряда о полном успехе набега, отсутствии потерь и попросил выслать БМП за пленными.

Только в это время на той стороне поняли, что произошло и начали миномётный обстрел – вначале своих позиций, а потом, после пролёта «птички», и позиций «оркестра».

Взвод укрылся в нескольких блиндажах.

- Я впечатлён, - заявил Копчёный. – Я двоих завалил! Это лучшее, что было в моей жизни!Я хочу ещё!

- Мне тоже понравилось, - сказал Геныч. – Я как дал очередью, прямо видел, как укроп перевернулся в воздухе!

Фрол сидел молча, вздрагивая от каждого разрыва. Какое-то время он слушал восторженные речи своих соратников, потом тихо сказал:

- Если каждый раз так нужно будет бегать, я лучше застрелюсь.