Гражданская война

Арест и освобождение Хизроева

Хизроев и Коркмасов не успели придти в дом, где было назначено собрание, поэтому они не были там арестованы. Но о том, что они в городе и где именно и что они должны быть на собрании, Мусаев знал и не только от меня, так как я имени Хизроева не упоминал. Поэтому, когда их не обнаружили в этом доме, где должно было быть собрание, то сейчас же оцепили дом Хизроева и арестовали Магомед-Мирзу, но Коркмасова не нашли.

Я сам, конечно, при этом не был и узнал об этом аресте только от бывшего моего вахмистра, родственника Хизроева Гамзата и Атаева Абу Муслима. Оба они пришли ко мне и просили помочь в его освобождении. Гамзат был очень взволнован и говорил, что если Хизроева не освободят сегодня же, то он пойдёт на всё, даже на то, чтобы поднять всадников против правительства. Я был также взволнован известием. Я очень любил Магомед-Мирзу, и сажать его в тюрьму совсем не входило в мои расчеты. А я как бы оказался косвенным виновником его ареста.

Я быстро собрался и пошёл к Мусалаеву, Гамзат пошёл со мной.

У Мусалаева я застал какое-то военное совещание, был Халилов и другие. Мой приход, видимо, был для них неожиданностью, даже смутил их. Они сразу перестали разговаривать и смотрели на меня. Я, конечно, заметил, что пришёл некстати и сказал:

– Я задержу вас ненадолго. Мне сейчас сообщили, что арестован Магомед-Мирза Хизроев. Я настаиваю на его немедленном освобождении. Он не был в том доме на собрании. Вы его арестовали у него на квартире, он имел право там находиться, т. к. жил в Шуре с вашего ведома и разрешения. А разрешать жить, а потом арестовывать – это не годится. Ты, Мусалаев, распорядился об его аресте, я прошу тебя, чтобы ты сделал распоряжение о его немедленном освобождении.

Мусалаев заявил, что это невозможно. Другие подтвердили. Я настаивал, они отказывали. Меня эта настойчивость сильно нервировала. Я видел в этом худой замысел и решительно сказал:

– Я категорически требую, чтобы Хизроев был освобождён немедленно. Если же вы его не освободите, то я вам наделаю больших неприятностей.

– Каких?

– Там будет видно, что я сделаю, надеюсь, вы не сомневаетесь в том, что я могу сделать, если вы не исполните моего требования.

Моё раздражение и требование их опять смутило и обеспокоило. Они знали, что я могу кое-что сделать. Мусалаев ответил мне, что он, к сожалению, не может взять на себя такой ответственности. Если ты берёшь на себя ответственность, то ты сам и сделай распоряжение.

– Если тебя послушают, то Хизроев будет на свободе.

– Конечно, беру, – сказал я. – Тут же при них написал приказ в тюрьму об освобождении Хизроева.

Выйдя от них, я передал приказ Гамзату, и через несколько минут Хизроев был свободен. Разговоры о том, что Хизроева освободил Мусалаев, неверны.