– Так вы сторонник здорового образа жизни? – спросил Харри.

– Конечно! – Робертсон сделал вид, что не заметил в его голосе иронии. – В этом доме не курят и не едят ни мяса, ни рыбы. Мы дышим чистым воздухом и питаемся дарами природы.

– Ваша псина тоже?

– Моя собака не пробовала ни мяса, ни рыбы с тех пор, как была щенком. Она настоящий вегетарианец, – с откровенной гордостью сказал Робертсон.

– Это объясняет ее скверный характер, – пробормотал Эндрю.

– Мы так поняли, мистер Робертсон, что вы знакомы с Эвансом Уайтом. Что вы можете нам рассказать? – Харри достал блокнот. Он не собирался ничего записывать, но по опыту знал, что сам вид блокнота вызывает у свидетелей ощущение значимости даваемых показаний. Свидетели подходят к делу основательнее, стараются не допускать в показаниях ошибок и точнее указывают имена, названия мест и время в часах и минутах.

– Констебль Кенсингтон позвонил мне и спросил, кто заходил к Ингер Холтер, когда она здесь жила. И я сказал, что, кажется, видел того молодого человека с фотографии, где он с ребенком.

– Вот как?

– Да, этот молодой человек, насколько я знаю, приходил сюда дважды. В первый раз они заперлись у нее в комнате и не выходили оттуда двое суток. Ее было очень… э-э… очень слышно. Я подумал о соседях и включил громкую музыку, чтобы не ставить их в неловкое положение. В смысле Ингер и того парня. Думаю, им это не слишком мешало. Во второй раз он зашел к ней и почти сразу вышел.

– Они поругались?

– Думаю, да. Она кричала, что расскажет той стерве, какой он мерзавец. И что она расскажет кое-кому о его планах.

– Кое-кому?

– Она назвала имя, но я забыл.

– А эта «стерва» – кто это может быть? – спросил Эндрю.

– Я стараюсь не вмешиваться в личную жизнь квартирантов, констебль.

– Отличное пиво, мистер Робертсон. Так что это за «стерва»? – Эндрю, казалось, не слышал его ответа.

– Ну, как бы это… – протянул Робертсон. Его глаза нервно бегали от Эндрю к Харри и обратно. Он попробовал улыбнуться. – Это ведь очень важно для следствия, верно?

Вопрос повис в воздухе.

Эндрю со стуком поставил бутылку на стол и сурово посмотрел на домовладельца.

– Вы, Робертсон, слишком много смотрите телевизор. Думаете, я сейчас незаметно положу на стол стодолларовую бумажку, вы шепнете мне имя и мы молча разойдемся? В реальности все не так, и мы сейчас позвоним, и сюда под вой сирен прикатит полицейская машина, на вас наденут наручники и заберут, хотите вы того или нет, на глазах у всех соседей. Потом, в участке, вам в лицо будут светить лампой и как «возможному подозреваемому» устроят допрос на всю ночь. Без адвоката. В реальности все может обернуться приговором за сокрытие информации по делу об убийстве. Это превращает вас в соучастника и гарантирует шесть лет строгого режима. Ну, как вам это, мистер Робертсон?