— Нормально, — кивнул Огарков. — Смотрю, работа как в Великую Отечественную — ни на час не прекращается.

— Олег Аркадьевич, у нас энтузиазм вышел в апогей сразу после контакта с вами. Откуда силы взялись, а уж после известия, что к нам вознамерились арабы прийти — поживиться… — он покрутил головой — …Мы для себя так решили — больше на землю Донецка и Луганска ни одна шваль не придёт. Костьми ляжем, а вычистим. Две тысячи четырнадцатого-шестнадцатого годов хватило выше крыши. Донбасс всегда дрался с захватчиками не жалея жизни, как и Луганск. Мы — русские, с нами Бог! Это «укры» променяли славное имя русичей на европейскую похлёбку. Точнее — правящая клика в Киеве. А мы никогда не забывали свои корни. Сейчас в общем анклаве останется только несколько стариков и женщины. Остальные открыли свои схроны — экипировка и оружие уже на руках. Люди не хотят быть нахлебниками и идут драться вместе с вами…

— Ну, вы же понимаете, что мои хлопцы выше вас на голову в боевой подготовке, — усмехнулся Медведев.

— Товарищ генерал, так мы и не настаиваем участвовать в авангарде, — возразил ему Милюков. — Однако без наших проводников вам не обойтись. Кто из молодых девушек остался после Чумы, рвутся медсёстрами и даже поварихами — кормить-то личный состав тоже надо.

— И заодно попробовать выскочить замуж, — подмигнул ему Огарков. — Столько парней молодых — любо-дорого посмотреть.

— За ППЖ[13] буду карать нещадно, — насупился Михал Михалыч.

— Тогда ожидай не боевых потерь среди личного состава — кого-то из бойцов сманят на Донбасс местные знойные красавицы, — заулыбался Олег Аркадьевич.

— Из анклава никого не смогу отпустить — на счету каждый человек, — ввернул своё слово Милюков. — Иначе нам не выжить, а десятка три-четыре парней будет нам хорошим подспорьем.

— Разберёмся! — насупился генерал.

— Ладно, Миш, не лезь в бутылку — посоветовал ему гэбэшник. — Твои архаровцы тоже хотят иметь полноценную семью. А среди наших красавиц либо молоды, либо заняты. А тут каждый день тебе и борщ с пампушками, и ещё не менее знаменитое из украинской кухни.

— Кстати, товарищ генерал, ходатайствую о выделении пары танков нашим двум экипажам — мужскому и женскому, — дончанин решил сменить тему. — У обоих на счету по несколько подбитых танков.

— У вас и бабы танкистами служили? — искренне удивился Медведев.

— И не один экипаж. Да, сколько хорошего народу покосила эта Чума… — вздохнул Милюков.

— И не у вас одних, — заметил Огарков.

Чуть позже, когда в октябрьском небе Донбасса взошла Луна, люди временно закончили работу до утра и расселись вокруг кухонь, заработавших к тому времени на полную мощность. Инициативная группа девушек-дончанок приволокла откуда-то музыкальный центр, подключила к нему микрофон и организовала концерт. Пусть за день все устали, но над ними воспарило чувство, объединяющее всех русских, как в старое время, плечом к плечу против врага, посмевшего прийти на их землю. Из общей группы девушек вышла одна и взяла микрофон:

— Я хочу спеть песню, которая в нынешнее время получила второе дыхание и такой же смысл, — сказала она.

Под небольшие аплодисменты началось музыкальное вступление, и…