Сегодня явно не мой день.
Пробка продолжается и в эту сторону дороги. Водители останавливаются прямо на переходе, боясь упустить очередь. Спешащие домой габаритные тетеньки протискиваются вперед, толкая меня своими сумками. Они жалуются на невежливых водителей, а меня, поскользнувшуюся и пытающуюся сохранить равновесие, вдруг отчетливо пронизывает тоска: мне не нравится этот мир суетящихся людей, мне не нравится этот холод, не нравится ждать, и никуда не хочется спешить.
Выпрямившись, вдруг понимаю, что происходит что-то странное. Я вижу все чётко, но вокруг никого – ни машин, ни людей. Фонарь, под которым я стою, и снег, медленно спускающийся с небес, а вокруг всепоглощающая тьма.
«Кажется, у меня галлюцинация,» – осознаю я. Становится даже немного весело. Не пойму, что ее вызвало, но ощущения необычные. Мне не страшно, скорее, непривычно.
Вокруг кромешная тьма, а я в кружке света, отбрасываемого фонарем, и медленно наискось прорезают свет хлопья снега. Идти куда-то не решаюсь, ведь в реальности я рядом с дорогой: шагну – и попаду под машину.
Так стою я минуту, две, три. Пытаюсь осознать, что стало причиной происходящего? Переохлаждение? Переутомление? Перевозбуждение? Стресс?
Проходит пять минут, а галлюцинация не проходит. Падающий снег холодный, тьма немного пугает, но в целом это начинает надоедать. Наконец, я делаю шаг навстречу тьме, выхожу из круга – ничего.
Странно. Я чувствую холод, давление ветра, но ничего не слышу. Ни скрипа снега под ногами, ни шороха одежды, ни дыхания или биения сердца. Странная галлюцинация, и она начинает нервировать. Возвращаюсь к фонарю и думаю: интересно, сколько на самом деле прошло времени? Стою ли я там, на пешеходном переходе? Остекленелый ли у меня взгляд? Или моя голова опустилась, а глаза закрылись?
И вдруг из этой безмолвной тьмы, без всякого предупреждения, выскочила девушка.
Я видела ее недолго, какую-то крошечную долю секунды. Я восприняла, в каком направлении она движется (по диагонали мимо меня), и увидела на её лице такое отчаяние, какое не требует объяснений. Вся наша встреча уложилась в три действия: она выскочила и увидела меня, умоляюще выбросила перед собой руку, я схватила эту руку.
Дальше помню лишь боль, душераздирающую ломоту во всем теле.
«Приехали, – мелькает вспышкой у меня в голове, – я попала под машину».
– Ты живая? – спрашивает меня какой-то парень и тянет за руку вверх. В спине и ногах тупая слабость, затылок и бок справа очень сильно ломит, на лбу испарина, а сердце так и прыгает в груди.
– Не надо, я сама, – преодолевая себя, глухо выдавливаю из себя слова. Парень отпускает мою руку и растворяется в толпе.
Нахожу в себе силы перекатиться набок и потихонечку встать. Вроде как все цело, кости нигде не торчат, кровь горлом не хлещет, тошнить не тошнит. И даже боль слегка отступает.
Собравшиеся вокруг меня сердобольные растворяются в толпе и мне даже не у кого спросить, что случилось.
Упала от толчка тетки, наверное, и на совесть брякнулась. Спасибо, что не до смерти зашиблась.
Ковыляю на остановку, пытаюсь осознать, что это было.
И мимо меня, злорадно набирая скорость, проезжает редкий троллейбус, который я ждала.
Надо слушать внутренний голос хоть иногда.