Цепи…

Если смешать синий с зелёным, получится бирюза. Добавь третий цвет, и получишь новый оттенок. Но используя всё новые и новые краски, ты по итогу вскоре начнёшь получать лишь один цвет. Чернильную грязь.

Так это работает. Смешав живое и мёртвое, принцип биологических мутаций и эволюции с принципом холодной воли и поглощения нежити, был выведен смертоносный вид монстров — некроморфы. Полагаю, где-то в мире до этого уже додумывался какой-нибудь гениальный некромант-химеролог.

Сидит себе полубезумный старик в своей башне, потратив всю жизнь на достижение совершенства в химерологии и некромантии. Двух совершенно разных направлений, никак на первый взгляд даже не связанных. И он изобретает мутирующих мортусов, или слияний.

А потом ещё десять поколений этого мага проклинают потомки по всей планете.

Или, скажем, пещерный камень, за множество лет насыщающийся осколками разрушенных душ, однажды обретает самосознание, и постепенно формируется новый народ существ, состоящих только из камня. Это сотни лет эволюции и изменения в истории целого мира.

Слияние всего лишь двух цепей — духовной эволюции призраков и живой силикатной формы жизни, которая получает силу куда более духовно сильных существ. Кусочки людей, заново пересозданных в новом теле по новым правилам.

Обыденность, которая происходят на Стене каждый день.

Если представить, что некроморфы из первой истории, однажды встретятся с кристаллидами со второй… возможно, тогда бы появилось чудовище, подобное корвитусу.

Никто не знает, откуда взялись эти твари. Но война с ними стала самой жестокой и разрушительной в истории двадцать второго сектора. Опустошение, вызванное ими, поставило само существования проходчиков под вопрос. А значит, и все наработки Обсерватории. Всё, созданное Принцем восемь циклов назад.

— Стена похожа на игру, созданную по правилам виртуальных игр. Но её создатель не учёл, что в реальном мире есть энтропия. Что механизмы изнашиваются, а монстры могут порождать новых монстров и без одобрения системы.

— Ты помнишь наизусть всё, что он когда-либо говорил? — то ли спросила, то ли утверждала Белая. — На любой серьёзный вопрос ты отвечаешь его цитатами.

— Потому, что Он всё знал с самого начала. Только Принц мог пройти Стену. Теперь мы все обречены, а жизнь потеряла всякий смысл… Мы уже проиграли.

— Ты противоречишь себе, Рысь. То, что случилось с Принцем, как раз доказывает то, что всего знать невозможно. Он был одержим идеей пройти Ивент!

— Это.. из-за меня, — опустила голову девушка. — Если бы не я, этого бы не случилось.

Ослепительной красоты темноволосая красавица в чёрной адамантовой броне опустила голову, чтобы скрыть слёзы. Но её подруга, в тон окружавшему их снегу одетая в белоснежную броню из слегка светившейся белой китары, и так знала, что она плачет.

Слёзы застилали глаза Чёрной каждый раз, когда она вспоминала об их бывшем лидере.

— Восемь циклов прошло, а ты всё ещё винишь в этом себя?

— Это всё моя вина… Он был связан со мной, а значит у нас были общие чувства. В синхронизации тари. Это из-за меня он был так одержим проклятым Ивентом…

— Мы обе зря выбрали эту ветку рас. Их боевой потенциал не стоит протёкшей крыши, — отстранёно сказала Белая. — Но не думаю, что дело в этом. Он всё равно бы пошёл. Ты помнишь его куда лучше меня, но забыла его главную фишку…