Макс сглотнул и посмотрел на старика.

“Делай, что нужно, - сказал Макс. - Я хочу узнать как можно больше.”

Старик кивнул головой.

“Кто сказал, что удивительный мир антиквариата не полон риска и неизвестности, а? - усмехнулся старик, вытаскивая пару странных перчаток, на которых тоже были странные знаки.

Мужчина снова сосредоточился на письме, лежавшем на столе.

Он поднял письмо одной рукой в перчатке, а другой сжал пальцы и начал отдергивать руку. Перчатки мужчины засветились, когда он сделал это. Голубой свет маны затвердел вокруг записки, и, когда мужчина отдернул руку, из записки появились нити маны.

Невероятный.

Старик вытягивал из записки нити маны. Макс начал понимать ход мыслей этого человека: если бы он мог просто удалить всю ману, заключенную в записке, это означало бы, что у записки не было бы достаточно энергии для создания защитных оберегов, а это означало бы, что они могли бы исследовать свойства письма еще дальше.

В этот момент Макс был так рад, что рискнул проверить записку.

Но он, возможно, принял это решение слишком быстро, так как нити маны, которые человек вытягивал из записки, внезапно резко потянулись назад.

Записка засветилась ярче, чем раньше, и старик уже не возился с ней.

“Вернись, парень, - прохрипел мужчина.

БУМ!

Все здание содрогнулось. Макс отшатнулся назад, а старик, откинувшись на спинку стула, рухнул на пол.

“Тьфу,” простонал лавочник.

Письмо на рабочем месте взорвалось!

Как такое вообще возможно?

Макс бросился обратно к столу, чтобы посмотреть, что случилось с запиской Элли.

От письма сестры осталась лишь кучка черного пепла.

Он в смятении стоял над этой кучей.