«Итак, как можно улучшить ситуацию?» — обратился я сразу к обоим.
Билли отреагировал моментально, просто маленькое несдержанное чудо: «Пусть она оставит меня в покое!»
«Она? — спросил я, озадаченно оглядываясь. — У тебя есть воображаемый друг? Или, может быть, ты говоришь о какой-нибудь надоедливой фее?»
Он, насупившись, посмотрел на меня.
«Мама», — буркнул он.
Я кивнул: «Ага, просто по твоему тону я подумал, что ты говоришь о каком-то вредителе, а не о маме — единственной, которая у тебя есть и будет, о той, которая подарила тебе жизнь и подтирала тебе зад, когда ты был маленьким, и возила тебя к врачу посреди ночи, если ты плохо себя чувствовал. Она кормила тебя, работала, чтобы одевать тебя, и водила в школу, когда ты был маленький, и делала для тебя миллион других вещей. Думаю, ты можешь понять мое замешательство, когда я услышал такой странный тон».
Билли нахмурился, но промолчал. Психиатрам иногда сходит с рук, когда они делают выговор. Билли признал мои аргументы. Не слишком свободно, но и не слишком тесно.
«А вы как думаете? — спросил я маму Билли. — Как можно улучшить положение?»
Она ненадолго задумалась: «Я не собираюсь терпеть эту вонь, но не хочу, чтобы мы всё время кричали друг на друга».
Какая умная женщина.
«Хорошо, — сказал я, улыбаясь, — мне кажется, всё ясно. Если бы не было этого ужасного запаха, то было бы меньше крика, и мама оставила бы тебя в покое. Это было бы лучше, чем сейчас, правда?»
Я смотрел на Билли в ожидании ответа. Он кивнул.
Его мама тоже.
Простота. Что может быть лучше? Мы не придумываем никакого грандиозного плана. Мы не пытаемся изменить чью-то индивидуальность, или почтовый адрес, или состав семьи. Мы не собираемся немедленно превратить Билли в зрелого, заботливого, серьезного человека. Просто меньше вони и меньше крика. Мама не должна терпеть неряшливость Билли или запретить себе высказываться по этому поводу.
Мы всего лишь стремимся к тому, чтобы запах был не таким ужасным, а крик — таким громким. Я уже говорил это, и повторю снова: ключ в простоте.
Несколько лет назад мы заказали у одного парня древесную стружку для сада. Я собирался засыпать этой стружкой сад, чтобы не росли сорняки. Я страстно ненавижу садоводство, просто до глубины души. Я бы с большим удовольствием почитал книгу, посмотрел телевизор или просто полежал на диване, уставившись в потолок Я ненавижу всё, что связано с садоводством, поэтому всё, что предотвращает рост сорняков, мне по душе.
«Сколько стружки вам нужно?» — пискляво спросил продавец, когда я делал заказ по телефону.
«Эм-м-м… Думаю, пяти кубометров хватит», — уверенно сказал я и подумал: «Не так уж много. Наверное, пять больших коробок».
Но у моего дома появился огромный грузовик, а обладатель писклявого голоса оказался крупным мужчиной, типа «слишком-много-бургеров-и-слишком-много-пива».
«Вот, приятель», — сказал он, вывалив содержимое грузовика на нашу подъездную дорожку.