— Н-не помню… Я познакомился с одной дев-вочкой, мы с ней пошли… на луну смотреть. Она с-смотрела, а я… В общем, это не Маша оказалась. Обидно. Я ее… И ушел. Бож-же, как вы можете говорить на таком кошмарном яз-зыке? Думкопф…

— Сам ты думпкофф…

Парень молодец, времени даром не теряет. И по-русски как хорошо говорит, даром, что пьяный и ругается. Но меня больше интересовали не его подвиги на различных фронтах любви, а то, чем закончилась история с оборвавшимся стременем. Поэтому я отпустил Дена в «свободное плавание» — авось дойдет куда-нибудь, лишь бы не до речки, — а сам двинул к костру.

Возле огня на разложенных по кругу бревнах сидело семь человек, среди прочих — обнимающиеся супруги Афанасьевы и Стас. То есть, Стас сидел отдельно и ни с кем не обнимался, а вот Леша и Алена так крепко прижались друг к другу, словно на дворе был, как минимум, ноябрь. Какой-то парень лениво перебирал струны гитары, что-то мыча себе под нос, второй разливал по пластиковым стаканчикам вино. Вкусно пахло, шашлыками и жареной картошкой — я вдруг понял, что не на шутку проголодался.

Махнув рукой Вериным друзьям, я подсел к инструктору. Судя по всему, он здесь один из немногих, кто пока еще трезв.

— А, это ты, — Стас немного подвинулся, делясь со мной ровным участком бревна. — Куда-то вы пропали с девушкой.

— Да, мы немного уснули в палатке. И это не девушка, а жена.

— Молодая жена, — слегка удивился он, как будто из вежливости. — Красивая, повезло тебе. И с лошадью здорово управляется. И ты тоже хорошо со Звездочкой ладил.

— Спасибо, — мне вправду было приятно, все-таки сильным наездником я себя не считал. — Но до тебя нам обоим далеко. Так ловко остановить Стрельца! Без твоей помощи Маша вряд ли отделалась бы одним лишь испугом.

— Повезло, — не меняя выражение лица, ответил он.

— Думаю, не в везении дело, — я поводил носом по сторонам в поисках источника этого вкусного запаха. — А в опыте и навыках. Поесть что-нибудь осталось?

— Вон в тех кастрюлях. Там картошка с грибами, здесь шашлык, в миске помидоры и огурцы. Кетчуп закончился, извини. Вино у Вани.

Пока я наполнял тарелку, Стас молча смотрел на костер. Что-то он не похож на человека, который понимает, что совершил сегодня нечто выдающееся. Или он чем-то подавлен?

— Вы разобрались со стременем? Как оно оборвалось? Такое вообще случается?

— Случается, — инструктор подкинул в огонь несколько поленьев. — Случается, что стремя перетирается со временем, но обычно это замечают и заменяют его на новое. Конечно, попадаются бракованные, из некачественного материала. Такие с виду целые, но могут порваться на ходу. Но тут совсем другое. Очевидный надрез. Ровный, гладкий — стопроцентно ножом полоснули. И никто не может понять, откуда он взялся. Виталик божится, что проверял стремена у девушки, и все было в порядке.

— Думаешь, халатность? — картошка оказалась вкусная, а вот мясо так себе. Недожаренное. — Может, просто не заметили раньше?

— Да нет. Даже если допустить, что Виталик зевнул и не увидел, что стремя порезано, все равно непонятно, откуда этот порез появился. К снаряжению на базе очень бережное отношение, от его состояния зависит жизнь наездника. А тут явно преднамеренно портили. И вопрос, случайно ли именно вашей подруге…

Стас вдруг замолк на полуслове, и я, проследив его взгляд, сразу же понял, почему. Шесть пар глаз пристально смотрели на нас, шесть пар ушей внимательно прислушивались к беседе. Гитара затихла. Похоже, я спросил о том, что не давало покоя всем присутствующим здесь. Но почему до меня никто не решился задать те же самые вопросы? Видимо, в наше с Верой отсутствие здесь что-то произошло. Стоп, а где Олег и Виталик?

— Виталик в палатке спит, а Олег ушел куда-то, — ответил Леша на заданный вопрос.

— Виталику сильно влетело… — добавила Алена.