— Ладно, — вздохнул Игорь. — Садимся, братцы-кролики. Не средь бела дня же нас кокнут.
Они уехали. Братья, Зарипов и их конвоиры в погонах. Мы остались вдвоем с мужчиной в костюме. Он улыбнулся мне, и в т же секунду я ощутил сильнейшее желание броситься на него и задушить голыми руками. Как я ненавидел этого человека за то, что он без единой угрозы и без единого резкого жеста заставил нас покориться!
Но нельзя бросаться на людей. Тем более, если вы друг другу даже не представлены.
— Будем знакомы? — спросил я, стараясь не выдать обуревавших меня чувств.
— Мы и так знакомы, Филипп, — ответил он, пожав плечами. — Или ты забыл меня?
— Не имею ни малейшего понятия, кто вы. И прошу вас, обойдемся без двусмысленностей. Говорите прямо или…
— Вам привет от Эли. Вы помните Элю? Она часто о вас вспоминала.
— …или не говорите вообще о… О, чтоб мне провалиться!
— Теперь узнали?
Кровь отхлынула от лица, а ноги едва не подкосились. До меня словно долетел холод той декабрьской ночи. Перед глазами возник небольшой, размером с дорожный трейлер, домик, спрятанный в яблоневом саду, обрадованная и одновременно испуганная Аня Рощина… И этот человек. Человек, которого я долго искал, даже не подозревая об этом. Человек, которого все считали умершим! Я так о многом хотел спросить его тогда, во время нашей единственной встречи — и не спросил…
Геннадий Добренко протянул мне руку.
Глава XXXI: Deus ex machina
— Можешь считать, это моя последняя услуга тебе. Уже завтра я улетаю обратно в Австралию. Кстати, ничего, что я перешел на «ты»?
— Что вы вообще здесь делаете?
Все еще пребывая в состоянии вакуумного шока, я едва ли удивился бы, даже если вместо «ты» он начал бы обращаться ко мне «ваше превосходительство». Машина везла нас в сторону Москвы. Добренко сидел за рулем и всем своим видом демонстрировал, что не очень настроен на долгие задушевные разговоры. Казалось, его нисколько не беспокоили ни запах, исходивший от моей одежды, ни тот факт, что сразу после тюремной скамейки мой зад уселся в роскошное кожаное сиденье его «Порше». Возможно, он и вправду не запаривался такими мелочами. С его-то доходами…
Мой вопрос тем временем не остался без ответа.
— Я приехал по делам, совсем ненадолго. Думал тихонько все провернуть, не привлекая к себе ненужного внимания… старых знакомых. Но правду говорят, что Москва — большая деревня. В театре можно встретить соседа, а в метро — Кобзона. Забавно, что мы увиделись, правда?
— Забавнее не придумаешь. Я надеялся встретиться с вами не раньше, чем лет через пятьдесят.
Добренко посмотрел на меня сквозь солнечные очки. Зачем он их нацепил? Солнце ведь уже садится да и светит сбоку, а не в лицо. На всякий случай я решил уточнить:
— Я полагал, что вы умерли.