Глава 34

Дин

Корабелла.

Единственный солнечный луч пробивается сквозь кружевные занавески, освещая золотистые отблески в ее волосах. Она все еще спит, такая умиротворенная, какой я ее никогда не видел, и мое сердце сжимается с каждым тихим вздохом. Я пытаюсь не быть полным придурком и не пялиться на нее, но меня гипнотизируют плавные движения ее груди, слегка приоткрытые губы и легкий трепет ресниц при виде какого-то сна.

Я до боли влюблен в эту женщину, и будь я проклят, если не буду наслаждаться рядом с ней каждым быстротечным мгновением.

Ее ладошки сложены под щеку и, клянусь, на ее губах появляется легкая улыбка. Ничего не могу с собой поделать – я наклоняюсь, нежно целуя в уголок ее губ. Кора шевелится, утыкаясь носом в руки, и ее волосы падают на лицо. Я смахиваю их пальцами и не спешу отстраняться, пока Кора не открывает глаза.

Проходит минута, прежде чем в ее взгляде появляется узнавание, и улыбка становится шире.

– Привет, – шепчет Кора, ее голос хриплый и сонный.

– Привет. – Черт, я мог бы привыкнуть к этому – просыпаться каждое утро и ловить ее сонный, пронизанный любовью взгляд, видеть румянец на щеках. – Что тебе снилось? Ты улыбалась.

Кора потягивается, и простыня сползает ниже по бедру, привлекая мое внимание.

– Шекспир.

Я прищуриваюсь.

– Хм-м. Это кодовое слово для моих новых методов использования языка, которые я опробовал прошедшей ночью?

Она краснеет, со смехом зарываясь лицом в подушку. Я притягиваю Кору к себе, пока ее нос не утыкается в верхнюю часть моей груди, а голова не оказывается прямо под моим подбородком. Затем я шепчу ей в волосы:

– Сравнить ли мне тебя с весенним днем?

Кора с усмешкой поднимает голову.

– Ты знаешь Шекспира?

– Мы никогда не встречались. Но я знаю сексуальную учительницу английского, которая часто его цитирует.

Кора широко улыбается и чмокает меня в подбородок.

– Знаешь, я привыкла думать, что ты тупой.