– Где мое бренди? – разъяренным медведем накинулся верзила на Сливана. – Почему ты еще здесь?!

– Простите, милорд. Виноват. – Сливан отвечал тихо, не поднимая глаз, чтобы не провоцировать пьяного мужчину. – Я сейчас все…

– Молчать! – взревел «милорд», ударом руки отправив герольда в полет. Сшибая игроков, тот пролетел метра два и врезался в стену. Хозяин был невероятно силен. – Десять плетей научат тебя уважать своего господина! Стража! Всыпать ему!

– Дорогой, не при гостях! – На руке мужчины повисла Софи. Супруг?

– Отстань! – Тот вырвал руку и прорычал, окидывая взглядом собравшихся: – Я терплю этот сброд у себя дома, но терпеть неповиновения слуг не намерен! Десять плетей! Немедленно!

– Сливан задержался из-за меня, – вмешался я. Информация, которую мог дать герольд, дороже хороших отношений с хозяином.

– Да мне плевать! – Налитые кровью глаза переместились на меня. – Охрана! Этому тоже плетей всыпать!

– Дорогой, это подданный Бернарда, – прошептала Софи, вновь повиснув на руке супруга.

– Хренарда! – злобствовал пьяница. – Они у меня уже вот где сидят, подданные эти! В следующий раз неповадно будет вмешиваться в дела семьи! Это мой дом, и я здесь в своем праве! Охрана! Почему его до сих пор не наказали?!

Всего пара секунд, и стража ловко скрутила меня, вывернув руки за спину и зафиксировав их наручниками. Не выказывая признаков протеста, я разочарованно думал о своей продвинутой защите. Оказалось, против грубой физической силы мне нечего противопоставить. Разве что свою грубую силу или что там у меня вместо нее. Единственное преимущество – это силовая защита, которая не позволит прикоснуться непосредственно к моему телу. Собственно, наручники удерживали мои руки, но не касались их. Разумно решив не нагнетать обстановку своим сопротивлением, я предоставил Софи решение этого конфликта. Потом при случае потребую у хозяйки преференций, как пострадавшая сторона.

– Бросить их в подвал! – передумал, видимо немного успокоенный зрелищем избитого Сливана и скрученного меня, бугай. – Пусть посидят до завтра, подумают о жизни. Бренди мне!

Особо не церемонясь, меня быстро транспортировали в сырое и темное помещение. Дорогу я запомнил легко – голова постоянно была занята пересчетом дверных косяков и проемов, к которым меня «неосторожно» прикладывали стражники. Очередные вспыхнувшие звездочки окончательно убедили – при случае нужно установить на броню инерционный блокиратор. Достало уже играть роль звездочета! В подвале наручники любезно заменили на кандалы, намертво приделанные к стене. Дернув их пару раз для успокоения, я удостоверился, что прикован на совесть.

– Благодарю, милорд! – Голос Сливана раздался справа. Я обернулся на голос и увидел, как «коллега по цеху» невозмутимо поправляет кандалы, чтобы они не так больно впивались в запястья. Его силовое поле не защищало от таких неприятностей. – Кандалы предпочтительнее плетей, не находите?

– Сомнительное превосходство, на мой взгляд, – не согласился я. – Хотелось бы избежать такого выбора.

– Ваша правда. Однако не извольте беспокоиться. Не пройдет и часа, как вас освободят. Госпожа Софи обо всем позаботится.

– Госпожа Софи? Сомневаюсь, что она вообще способна что-нибудь решить. Иначе бы мы с тобой здесь не сидели.

– Не совсем так, – встал на защиту Сливан. – Семью Леклёр возглавляет госпожа Елизавета, мать миледи, но после пропажи подвески она не принимает гостей. Заботу о поместье взяла на себя госпожа Софи. Но она всего лишь женщина. И сейчас поступила как жена. Согласитесь, не лучший момент спорить с милордом Эрваном. Он страдает неприятной фобией – боится любого скопления народа. Наплыв гостей выбил его из колеи, и хозяин пристрастился к алкоголю. Как только подвеска будет найдена, все наладится.

– Это ты пытаешься сгладить последствия моего пребывания здесь для своей госпожи?

Герольд неопределенно пожал плечами. Дескать, понимай, как знаешь.

– Почему Елизавета никого не принимает? Пропажа какой-то побрякушки так ее подкосила?