– Ну вообще неплохо было бы отдохнуть. А Вася то тебя отпустит?

– Ура! – пропустила она мой вопрос мимо ушей.

– Ом, Вика, Оммм

– В Москве на Красной площади скоро помедитируем!

– Только давай на самолете? Я поезда не очень люблю.

***

Чучух-чучух, чучух-чучух, чучух-чучух. Ровный и монотонный стук колес действовал успокаивающе. Раз чучух-чучух и запах вареных яиц и доширака, который прочно въелся в древние стены железного вагона, уже не так сильно бьет в нос; два чучух-чучух и пьяный сосед за стенкой уже не так раздражает, как в начале поездки; три чучух-чучух и прочие тревоги растворяются в живописных видах за стеклом: развесистых елках, стройных березках, в маленьких избушках, которые теперь встречаются разве что у таких вот оторванных от всего мира деревушек вблизи железнодорожных путей. Пейзажи за окном мелькали, как картинки на экране монитора. Только вот пролистать назад их было никак нельзя. Эти кадры сиюминутны – в таком свете и в таком ракурсе они останутся лишь в памяти путешественников. А поезд все мчится вперед по намеченному маршруту. «Чучух-чучух, чучух-чучух, чучух-чучух», – не умолкает железная махина, будто разговорчивый старик, поведывающий путникам, историю своей невероятной жизни: где он был, кого видел и о ком печалится его ржавое сердце.

В старом плацкартном вагоне мы с Викой ехали на каникулы в Москву. Билеты на самолет стоили в два раза дороже, а потому мы были вынуждены пересесть на поезд. О присутствии подруги я догадывалась лишь по сопению с верхней полки. Как только мы тронулись она занырнула под одеяло и ушла в спячку.

Чучух-чучух, чучух-чучух, чучух-чучух.

– Свежая выпечкааа, – как нарочно тянула букву а буфетчица, заглянувшая в наш вагон, – пирожки кааапустные, кааартофельные, с мяяясом.

Чучух-чучух, чучух-чучух…

– Мужчина, просыпаемся и на выход, – донеслось из соседнего купе.

– Иди на х.… – это сокращение я использовала вовсе не потому, что культурная и не матерюсь. У изрядно подвыпившего пассажира так заплетался язык, что он не мог выговорить даже это короткое бранное слово.

– Собираем вещи, говорю, и на выход.

– Да я тия най..у и уро…

Чучух-чучух, чучух-чучух, чучух-чучух…

– Девчоночки? Икорки не желаете? Недорого отдаю, – подкрался в наше купе мужчина с головы состава. – С Владивостока везу. Свежачок. Для женского здоровья, ух, как полезно!

– Да нет спасибо., – вежливо отказалась я.

– Ай зря. Если что обращайтесь. Я на самой первой боковушке обитаю.

Чучух-чучух, чучух-чучух, чучух-чучух.