Глава 87

1879

В этот вечер в гостиной она садится рядом с ним, а не на другом конце комнаты. Ее руки то и дело забывают о вышивке; она оставляет ее на коленях и смотрит на него. Оливье читает, его аккуратно причесанная голова склоняется над книгой. Оттоманка, которую он занял, коротковата для его длинных ног. Он переоделся к ужину, но ей и теперь видится на нем потертый костюм художника. Он поднимает взгляд и с улыбкой предлагает почитать ей вслух. Она соглашается. Это «Красное и черное», она уже дважды перечитывала роман, сама и для папá, и ее трогает, а порой раздражает злополучный Жюльен.

Сейчас, вместо того чтобы слушать, она следит за его губами, ощущая свою тупость, свою прискорбную неспособность уследить за словами. Через несколько минут он откладывает книгу.

— Ты совсем не слушаешь, дорогая.

— Да, боюсь, что нет.

— Ручаюсь, не Стендаль тому виной — а значит, я. Я в чем-то провинился? Да, я знаю.

— Какая чепуха! — В этой благопристойной гостиной, где рядом другие постояльцы, она не может выразиться резче. — Перестань.

Он, прищурившись, поглядывает на нее.

— Хорошо, перестану.

— Прости, пожалуйста. — Она понижает голос, перебирает кружевную отделку на юбке. — Ты совершенно не представляешь, как действуешь на меня.

— Неприятно? — Но в его улыбке она видит уверенность. Он не сомневается, что завладел ее вниманием. — Вот, позволь, я тебе прочитаю: — Он ищет среди заброшенных на хозяйской полке томов. — Для вдохновения. Греческие мифы.

Она устраивается поудобнее, прилежно кладет стежки, но слышит озорство в его голосе.

— «Леда и лебедь». Леда была девой редкостной красоты, и могучий Зевс издалека восхищался ею. Он слетел к ней в облике лебедя…

Оливье поднимает взгляд от книги.