Отлично выспался, проснулся аж в семь вечера, тринадцать часов спал. Надо же. Голова тяжёлая была, переспал, бывает, так что позавтракал, да что-то яичницы захотелось. На столике и пожарил, поставив там керогаз, а сковорода у меня была. Да и всё что нужно тоже. Отлично яичница зашла, на сливочном масле. Я её с кружочками копченой колбасы пожарил, ну и с горячим ещё свежим хлебом, навернул целую сковороду. Та среднего размера. Потом чай с мёдом и покинув машину, прибрав её, полетел на одеяле в сторону дорог. Тут автомобильная и железнодорожная шли на Ленинград, и наши там с трудом сдерживали немцев, не давая дальше идти. Перелетать реку не стал, с этой стороны встречу. Тут два моста, где немногочисленные потрёпанные в боях советские подразделения спешно строили оборону, пока другие бойцы сдерживали немца, давали время чтобы тут встать крепко и надолго. Насколько я помню историю – не помогло. Немцы несколько дней взламывали оборону и взломав, двинули дальше. Не помню только, взяли они целыми мосты или нет? Кажется, всё же их взорвали. Сам я нашёл отличную позицию. Места отхода, чтобы меня не перехватили, я действую по тактике удар-отскок, серьёзные бои с противником не для меня. Не потяну. В хранилище полторы сотни кило свободного, так что убирая землю кирпичами по этому весу в хранилище, относил и выкидывал в овражке, что в стороне находился, делал капонир для танка. «Тридцатьчетвёрку» использовать буду. А чуть позже достал танк и поставил на замаскированной позиции. Ждём. Противник рядом, уже карабины и винтовки слышно, приближаются. Впрочем, вскоре перестрелки стихли, стемнело. Нашли отходили битые, немцы на отдых встали.
Н-да, я тут жду, а немцы на встречу не явились. И что, мне до утра ждать что ли? Ладно, как доберутся, то эту засаду использую. Не зря же капонир рыл? Так что прибрав танк, я на одеяле, уже достаточно стемнело, не видно, да и туч хватало, полетел рядом с дорогой в сторону немцев, замечая отходящих тут и там советских бойцов. Многие раненых несли. Летел рядом с деревьями, чтобы чуть что юркнуть под их защиту. А двигался у железной дороги, немцы шли и по ней, и по автомобильной. Вот на обеих дорогах удары и нанесу. Сначала по передовым подразделениям, потом по тыловым. Да всю ночь кошмарить буду, а утром в капонире встречу. А там можно и отдыхать отправится. Такой план, и он мне нравится.
Я сидел на берегу, на кромки воды, зад на гальке, а на ноги накатываются мелкие волны. Покосившись на вышку, та метрах в ста двадцати, тут к обороне и охране берега относились серьёзно, там наблюдатель с биноклем, и вздохнул. Этой ночью прилетел, отдохнуть решил недельку, время полдень, уже накупался, я час из воды не вылезал, вон губы посинели, сейчас просто сидел и грелся под жарким солнцем. Да вспоминал прошедшие месяцы. С чего начать? Пожалуй, с Севастополя. Я там двадцать дней жил на берегу. Купался, отдыхал, только вот, неужели вы думали, что я одним отдыхом занимался? Нет, когда немцы прорвались, оказались под Никелевым, по сути наших войск там не было, я летал, бил их моторизованные группы. Крупные колонны не трогал, а всякую мелочь, что те по полевым дорогам рассылали в разные стороны, это моя законная добыча. Много их побил. Да раз пять так на охоту летал. Это дало мне некоторый опыт засад. Я там, когда в засаде стоял, когда сам тех стоявших ночным лагерем атаковал. Когда как. Был случай, как-то под утро остановили меня, два грузовика с нашими бойцами. Я иллюзию майора НКВД из башни показал, а капитан-стрелок, что подошёл, взял и выстрелил в него из пистолета, и мне в танк гранату кинул. В открытый башенный люк. Диверсанты оказались. Гранату телекинезом обратно, а диверсантов уничтожил. Что они могут против «тридцатьчетвёрки» с двумя грузовиками? Думал немцы, а румыны оказались. Выживших не было. Понятно я вот так на танке не катался, на одеяле или «У-2» находил добычу, подбирался, доставал бронемашину и атаковал. Тут же ситуация другая. Я знал об этих двух грузовиках «ЗИС», набитых «нашими» бойцами. Решил сам их остановить и использовать для атаки моторизованной роты противника на отдыхе, подчистили бы за мной что осталось. А там вон что вышло. Впрочем, чуть позже я тут роту из засады обстрелял, в борта, на дороге. Половину техники выбил. Следующей ночью добил бы, но те с пехотным полком румын соединились. Рисковать не стал. Именно в то время я совершил то, что потом многое предопределило в моей тактике. Я разозлился, что меня бомбили, и наведался на румынский аэродром, а он был ближе, да и они меня штурмовали, эти бипланы, и на «КВ-2» просто уничтожил там всё. А не было у них ничего противопоставить мне.
После этого я перебрался в Ленинградскую область. Там просто на дорогах работал, ночами, и только ночами, бил стоявших на отдыхе, жёг технику, по солдатам прицельно отрабатывал. Ночью гаубица прямой наводкой - это вещь. Наносил поражение, и пока те организовывали оборону, я уже скрывался. Серьёзно так прошёлся за неделю от Великого Новгорода до берегов Балтийского моря, создавая заторы на дорогах из битой и горелой техники, расстреливал с тыла орудия артиллерийских батарей, около трёх десятков батарей по сути только на переплавку, а потом в других местах в обратном направлении, вернувшись к дороге Ленинград-Новгород. А там снова, расстраивая серьёзно тылы немцев до Балтики. Боевые части я щипал редко, да и то с тыла, когда те не ждут. Удар-отскок, эта тактика себя полностью оправдала. Пополнял боезапас за счёт немцев, с захваченных ими складов. Ещё добавлю, к моему удивлению, по направлению на Ленинград, немцы использовали мало танков. Я уничтожил их с пять десятков и с три десятка самоходок. Около ста бронетранспортёров и десятка броневиков. Я практически выбил ударные силы у противника, но они и пехотой неплохо наступали. Моё вмешательство сказалось, Ленинград всё же был блокирован, но на полтора месяца позже. В конце октября немцы неимоверными усилиями вышли к берегам Ладоги. Всё, начались эти страшные дни блокады и Голода. Всё что мог я сделал на фронте, поэтому перебрался в сам Ленинград. Там уже стоял голод. Что я сделал? Используя иллюзию, командира НКВД, майора, передал управлению города пятьдесят тонн припасов, именно для гражданских. Что сделали они? Приняли, и всё отправили на передовую. Это раз и навсегда отвратило меня от них, мне всё равно что те выполняли приказ обеспечить бойцов на передовой всем необходимым, даже за счёт жизней горожан города, это их приказ, мне на это наплевать. Сколько пытались потом выйти на меня, так просто сбегал. Поэтому я сам лично раздавал припасы горожанам.
Тут вообще довольно интересно. Я обошёл подъезды всех многоквартирных домой, стучась в двери, вызывая тех, кто тут был, и иллюзия, что была со мной, предлагала жителям дома скооперироваться, назначить старшего и готовить на всех в одной квартире, припасы будут получать на весь дом раз в неделю, вот этот мальчик рядом со мной станет привозить на санках, будут ждать у подъезда в определённый день. А домов-то много. Я в тот день не просто ходил, но и раздавал, пару недель, но всё было настроено, люди ждали, и я выдавал мешки с зерном, мукой, или разными крупами, россыпью банки консервные. Также ловил рыбу в Неве телекинезом, замораживал, а морозы страшные стояли, благо я закупил зимней одежды, не проблема, и также передавал её. Какое там полторы тысячи тонн? Всё ушло за месяц. Я ведь и в детские дома передавал, и туда, где беженцев держали, которых не успели эвакуировать. Ловили меня, сильно ловили, но не поймали. А всё отдал. И колбасы, и хлеб, и молочное с маслом, и сухофрукты. Резерв в полевой кухне остался и всё. Так я ещё немцев дважды посещал, прибирая с их складов, и финнов, и передавал горожанам. Голод был, но слабый. Не было массовых смертей от голода, просто не было и всё тут. Выжил город. Последний запас припасов я передал два дня назад, снова опустошив хранилище. Дальше уже всё, сами, город и блокадники выстояли, да и снабжение по Ладоге наладилось. А я полетел греть кости на юг. Кстати, отвлекался на неделю вначале июня этого года, помогал нашим под Харьковом, когда там котёл образовался, а помогал, освобождая лагеря с военнопленными. Больше ста пятидесяти тысяч освободил. Опыт-то был. Там же пополнил за счёт немцев хранилище припасами, посетил Ленинград, а жители помогали мне прятаться от спецслужб, знали, что меня ловят, это шанс для их выживания был, раздав что было, и вот теперь я на югах. Всё, хватит, умотало, и физически и морально. До осени в Ленинград я ни ногой.
В Ленинграде были погибшие от голода, отрицать не буду, но это единичные случаи, а не массово, как могло быть и было в разных моих жизнях. Управление городом вообще вздохнуло с облегчением и взвалило прокорм города на мои плечи, все поступления припасов шло на передовую. Хотя хлебные карточки не отменили. Может в этом была причина гибели людей? Я же тоже не разорвусь бегать с санками и подтаскивать их гружёные к людям, что ждали. Да и те бежали на встречу, как я показывался, и помогали, возвращая пустые мешки. Главное пережили это страшное время, все свободные места в городе с землёй вскапывались, сажались разные культуры, от моркови до капусты, лук там, картошка редко, она плохо росла на севере. Я и рассаду добывал, выдавая. Вот чёрт, всё уже позади, а мысли так и возвращаются к этим прожитым мной страшным месяцам блокадного города. Я даже проверял, не стал ли седым. Шучу. Много пережить пришлось, но знаете что? Я благодарен тем, кто вот так отправляет меня, какая-нибудь высшая сущность, за то, что я тут оказался и смог помочь ленинградцам. И был недоволен собой, что когда был казаком Красницким, то и не вспомнил о них. Что ещё скажу? Было ещё два момента, которые стоит описать особенно. Первое, это Новый Год. Я не мог не подарить людям праздника. Тридцать первого, когда стемнело, многие жители выходили на улицу на шум, там в небе, на высоте четырёх метров, а я внизу стоял со всеми, показались сани Деда Мороза. Шесть оленей тянули сани. Сначала появлялся перестук копыт и характерный для новогодних дней в будущем, звон колокольчиков, и появились они, из-под копыт летели звёздочки, тая ближе к земле, на санях стоял Дед Мороз с посохом и с доброй улыбкой махал всем рукой в красной рукавице. Рядом Снегурочка. Тоже улыбалась и махала рукой. Шутка удалась. Вот так до боя курантов в Москве, я медитировал, и летал, радовал людей. Слух пошёл, все высыпали наружу, не боясь артобстрелов, немцы уже обстреливали город, и смотрели как, то на одной улице, то на другой появлялся сказочный персонаж, с «О-хо-хо», и под звон колокольчиков, тот пропадал, пролетая надо головами. Даже не представляете, как радовались дети, глядя на это широко открытыми глазами, да и взрослые были шокированы. А иллюзия светилась сказочным светом, чтобы не просвечивать. Вот так я подарил людям праздник, и они это запомнили, об этом писалось в газетах. Ещё кто-то сфотографировать успел, с трёх ракурсов, и фотографии тоже были в газетах. Хорошо не стреляли, по летящему старику с бородой и девке рядом с ним. Эти могли.
Второй случай, то тут уже серьёзно. В ноябре было, массовый налёт вражеской авиации, чуть не двести бомбардировщиков. А я как раз детям передал припасы, на санках привёз, те коммуной жили. Одна из бомб попала в подвал, никто не выжил. Взор это точно показал, хотя подвал пытались раскопать, да пожары вокруг тушили. Ох я и разозлился, и рванул в тылы к немцам, прошёлся косой смерти по немецким аэродромам. Двести самолётов не нашёл, но сто пятьдесят уничтожил. Причём, особо сами самолёты не так интересовали, лётный состав больше бил, а сами бомбардировщики под конец. Так что налёты резко прекратились и ещё долго не беспокоили горожан. Я вспомнил тот опыт с румынским аэродромом и ещё поработал, даже к финнам летал, но немцы и финны быстро организовали хорошую противотанковую оборону своих аэродромов, так что я прекратил такие налёты. Да и не до них, на мне выдача припасов, там самоё тяжёлое время как раз было, я там зашивался. Спал по пять-шесть часов в сутки. Да что это, я даже «КВ-1» так и не починил, времени нет, и пси-сил. Санки тоже семилетним парнишкой поди потаскай. «Т-35А» тоже в процессе ремонта. Однако всё, я отдыхаю, пусть наконец администрация Ленинграда своими обязанностями занимается, а мне можно отдохнуть и дела старые закончить. Многие машины требовали ремонта и обслуживания. Автокран тоже не трогал. Вот и займусь. А хотелось на берегу моря устроится, купаться, когда захочу и ремонтом занимается. А как, когда тут столько доглядчиков за морем с биноклями? Сразу обнаружат и нагонят бойцов. У них же только один рефлекс, хватательный, отобрать пожелают. А это моё, личная собственность. Не войну же с ними устраивать. Так что или отдыхать, или куда перебираться и ремонтом заниматься. Может к немцам? Чёрт, да мне серьёзно запасы нужно пополнить. Я ведь и весь уголь с дровами отдал, как и керосин, даже почти всю солярку. И бензину ленинградцы были рады, брали бидонами. У меня только авиационный остался, не так и много, и то что в баках всех машин. Я их всегда заправленными держу.
Может к немцам перебраться, под Одессу? Так и там примерно также. Патрули ходят, наблюдатели. Может тут, но по ночам работать? Даже не знаю. Ладно, дня три отдохну, там решу. Сейчас я на расслабоне, даже думать не хочу, настолько устал, отдыхаю и меня ни для чего нет. А так при Геленджике жил, а местные думали я от эвакуированных, с какой семьи, посёлок крупный, затеряться можно. К слову, мне уже восемь лет, я когда проводил диагностику, высчитал когда Терентий родился. Март, седьмое или восьмое. Но я почему-то думаю, что именно восьмое. Кто ещё может появится в такой день, порадовав родных? Кстати, восьмое марта в Союзе считается международным женским днём. Наглое враньё, коммунисты такое любят, уж я в курсе, за границей и не знают о нём, что уж отмечать и поздравлять своих женщин. Позже начнут, но это семидесятые и восьмидесятые. Где-то там. Вот так я и начал отдыхать. Какое там три дня, две недели пролетело я и не заметил. За две недели я пожил в трёх населённых пунктах, точнее при них, сам спал на пляже. А были Геленджик, Туапсе и Сочи. И я сделал невозможное, у меня закончились те деньги от финансиста какой-то советской части. Я так изрядно потратился, ещё и тут закупался неплохо, в южных приморских городах, на рынке брал варенье, особенно абрикосовое, и с грецкими орехами. Потом сухофрукты, орехи мешками, сушёную рыбку. Ну нравилась мне слабосолёная икряная корюшка. Если думаете, что я сделал солидные запасы, разочарую, средств хватило на две тонны вышеперечисленного. А там и карманы дно показали. Что по хранилищу, то когда я попал в тело Терентия, оно было размером в две тысячи сто шесть тонн. За прошедший год, а уже прошло двадцать второе июня, увеличилось на тридцать шесть тонн. Так что сейчас у меня две тысячи сто сорок две тонны с мелочью. Хранилище продолжает кач. При этом шестьсот двадцать шесть тонн у меня занято техникой и разными запасами на будущее. Только бронемашины, от танкеток и танков с броневиками четыреста тонн выходило. А трактора? Тягачи и автомобили? Да и ещё запасы. Вот и набралось столько. Нужно ещё набирать, с нуля по сути. Причём, набрав, к осени глянуть внимательно, потребуется ли в этот раз помощь горожанам, глава города снова решит на мои хрупкие плечи возложить это, или сами справятся?
Вот так покинув окрестности Сочи в ночь с двадцать шестого на двадцать седьмое июня, и полетел на «У-2» в сторону Сталинграда. Да, он тут тоже будет разрушен боями. Всё к тому шло. Чуть позже отлетев от побережья, где посты воздушного наблюдения уж больно резво реагируют на пролёт неизвестного самолёта, даже если звук мотора знакомый. Там сменил советский биплан на немецкий гидросамолёт, надо будет его потом обслужить, а то серьёзно налетал, уже требуется, но у того скорость высока, и взлетев с вод реки, та в ста километрах от берега Чёрного моря, и полетел дальше, чуть позже забирая в сторону Винницы. Там немцы, вот и обустроюсь, ремонтом займусь и добычей всего необходимого. Летел не на крейсерской скорости, больше давал, примерно триста километров в час, топливо конечно быстрее уходило, но зато с одной дозаправкой затемно добрался до окрестностей Винницы. Сел на воды местной речки, Южный Буг. Убрав машину, не заправлял, та обслуживаться будет, и на одеяле улетел в лес. Тут лесистая местность, вот и скрылся в ближайшей лесополосе. А чуть позже уже спал в гамаке, что натянут между ветками на верхушке дерева. Вымотал полёт, они дальние всегда выматывают.
Проснулся я за шесть часов до наступления темноты, отлично выспавшись. Правда, ветер поднялся, мотал верхушку, меня немного укачало, но ничего. Прибрав гамак, я спустился, и позавтракав, искупавшись в реке, тут заводь скрытая, занялся делами. А чего медлить? Только не техникой, достал ворох грязной одежды, ну наконец до неё дошло, пованивала, и занялся стиркой, в пяти наличных тазах. Мыло достал, у меня от всех коробок всего шесть брусков осталось, и пошла пена по реке. Телекинезом помогал. А как же? Потом повесил сушится на натянутых верёвках, что привязал к стволам деревьев, то что выжал. К наступлению темноты постирушки закончил, сушится всё. Трогать не стал, завтра высохнет и заберу, а пока медитация, и на одеяле полетел к Виннице. Тут до неё километров пять будет по прямой. Приметив, что к городу подходил грузовой поезд, откуда-то с Донбасса. Рванул к нему и завис над грузовыми вагонами. Уголь везли, точно с шахт Донбасса. Вот, восполняю потерянное. Впрочем, для чего мне уголь непонятно, обе буржуйки в Ленинграде отдал нуждающимся семьям, ещё и сам установил, выведя трубы в подвальные окна. Ничего, пригодится. Изучив где лучший крупный уголь, подлетел и забрал весь что в том вагоне был. Не знаю, как эти штуки называются, где уголь возят, но на шестнадцать тонн загрузил хранилище углём. Достаточно. Так что отлетел от поезда, и успел проникнуть на территорию города, где пришлось сесть у высокого деревянного забора, сплошной, без щелей, и стал медитировать. Место тёмное, одежда тоже, специально подобрал, никто не обнаружил меня.
Закончив медитацию, я сел на одеяло, но взлетать не торопился. Да задумался тут. Что-то вот стрельнуло, эта больная тема моя. А всё дело в моей внешности. Я её не менял, с того момента как попал в это тело. Хотел, но потом передумал. Причина, что советские органы госбезопасности отлично знают мою внешность, и если поменяю, и продолжу помогать блокадному Ленинграду, или ещё где засвечусь, то возникнут вопросы, а это кто ещё? Начнут искать с новой силой, что это за пацаны такие? Или это один и тот же? А тут вопросов особо не возникнет. Ах тот парень? Да, слышали, есть такой. Светить такой возможностью не хочу. Сменю я внешность перед окончанием войны. Да и честно признаться, у меня времени не было поменять лицо, да и желания. Поэтому отдыхал на Чёрном море с насторожённостью, мало ли кто по ориентировке опознает? Впрочем, мальцов такого возраста сотни тысяч, пусть ищут. Вот так тряхнув головой, ничего, в сорок четвёртом начну менять внешность, а к сорок пятому уже никто не сможет сказать, что я тот парнишка, что помогал блокадникам, и взлетев, направился к железнодорожной станции Винницы. К слову, я не забыл про село Андреевское и Марфу Андреевну. Да и стариков Левши, что погибнут в погребе от советской мины, а семилетний Терентий будет покалечен, немцев в тех краях ещё нет, ничего, спасу. На станции я незаметно увёл дрова. Причём, это не для топок паровозов, а небольшие, по двадцать пять сантиметров длинной, для буржуйки, что стоит у дежурного в его здании. Видимо запас делали на зиму. Так я все три тонны этих дров забрал, у здания дежурного в поленнице были, но и саму буржуйку. Она наша, советская. Я ещё и трубы дымохода демонтировал. Сама печка неплоха, но надо хорошо почистить. Сделаю, это несложно, подготовлю к зиме, а то те свои буржуйки отдал, и потом в подвале замерзая сильно жалел. Хотя там большие семьи были, выжили благодаря им.
После этого я слетал к колбасному цеху у местного заводика. Немцы развернули. Жаль, недавно отправили новую партию, склады и ледники пусты. Через день прилечу, уже будет новая партия. Перехвачу. После этого медитация и полетел к молочной ферме, что находилась в десяти километрах от города. Работала на немцев, по их заказам. Возникнет закономерный вопрос, а откуда я знаю про колбасный цех, или эту ферму, хотя тут особо не бывал? Да всё просто, нашёл интенданта, как раз из ресторана выходил, пьяный, это было после того как буржуйку и дрова прибрал, местный он, тот и сдал все расклады. Тут и пекарня есть, но сейчас туда лезть смысла нет, печь под утро будут, не для горожан, для гарнизона и других частей. Ну и какие склады в городе и с чем сообщил. Все расклады сдал. Я потом сделал вид, что тот криминалу попался и те ограбив, убили его. А пока летел к ферме, этот интендант и там набирал объёмы припасов. Причём, сообщил, что вот-вот должны забрать очередную партию, накопили. Утром и заберут. Я потому и поторопился туда слетать. Там и охрана была, целый взвод полицаев. Трёх часовых я телекинезом убил, свернув шеи, и тогда тихо прибрал добычу, с ледника или склада, а это пять тонн маргарина, двенадцать тонн сливочного масла, а крупные объёмы, семь тонн сметаны и восемь сливок, ну и молока, двадцать тонн в двух цистернах. Запасли для чего-то. У фермы стадо в тысячу голов. А вот сыров мало, едва сотня головок, три тонны. Как всё это прибрал, я ещё подумал достать танк и устроить тут Армагеддон, уничтожить всё, особенно полицаев, но это громкая акция, немцы быстро вспомнят как в прошлом году их так били, и серьёзно осложнят мне сбор добычи. Они не дураки и вполне могут утроить засаду у пекарни и у колбасного цеха. Рисковать не стал, у меня колбасный цех ожидает. Поэтому полицаев убил телекинезом, всех, потом прошёлся и расстрелял, чтобы отметины от пуль были. Ну и полетел обратно. Работников не тронул, связь телефонная есть, наверняка уже помощь вызвали.
А перелетел я к складам. Очередная медитация, и стал вскрывать интересное. Например, увёл четыре тонны шоколада разного, без наркоты, такие тоже были, но я не трогал. Ну или энергетики, их ещё называют. Подумав, пару коробок всё же взял, они очень вредные для организма, но пусть будут, на всякий случай. Если что, пси-лечение при мне. Также много что набрал из офицерских пайков, почти на десять тонн. Потом из бытового оснащения, были шампуни, французские, мыло разное душистое. Даже туалетная бумага. У нас её поди сыщи, а тут вон, коробками. Всё забрал. Много что набрал. Почти опустошил этот склад, почти восемьдесят тонн добра. Перелетев на другой, через два от того где был и также через крышу проник внутрь, он с продовольствием. Тут крупы, консервы, ну и всякое разное. Почти весь склад вымел, причём, судя по упаковкам, тут и французские припасы, и консервы, и итальянские были, соусы готовые в консервах и стеклянных банках, макароны и спагетти, чего только нет. Шестьсот тонн припасов. Неплохо так склад опустошил. Только соседний ведь тоже с припасами, поменяв склады, и тут припасы прибрал. Дальше улетел чуть в сторону, где было овощехранилище, и проник внутрь, придирчиво отбирая годные овощи. Да тут остатки, свежего нет, но Взор здорово помогал, гнильё я не брал. Впрочем, на станции стоят два вагона, днём прибыли, дальше идут, как сообщил интендант, там овощи из Италии, где уже сняли урожай. Так что отобрав тонны три картошки, около двух кочанов капусты, полтонны вялой моркови, луку всего два мешка, свеклы мешок, я слетал на станцию, вскрыл оба вагона, они ожидали попутный эшелон, что шёл в нужную сторону, и прибрал содержимое. Была картошка в бумажных мешках, целый вагон занимала, пятнадцать тонн. Молодая та. Потом во втором капуста в кочанах, морковь, лук репчатый, красный перец в коробках, фасоль в мешках, баклажаны. Да я всё забрал кроме перца. Причина банальна. Терпеть его не могу, даже запах бесит. Ну вот есть такое. Потом также незаметно для охраны покинул станцию.
Новая медитация, и посетил пекарню, уже утро почти, там в зал уже выкатывали стойки с хлебом на поддонах, и всё что было прибрал. Серый хлеб, белый и булки. Не смотря на то что продолжали печь, я довольствовался тем, что успел увести, это четыре сотни серых буханок, сотня белого и две сотни булок. Ну и покинул город, успел до рассвета и вернулся в лес. Хорошо отдохнул, выспался, а вечером вышел на берег, забрал одежду и бельё. Всё высохло, сложил аккуратно и убрал в хранилище. Часть даже погладил, у меня был стол и утюг, тот самый чугунный с углями внутри, но они не потребовались, телекинез рулит, после него как от утюга. А как стемнело, я было вернулся в Винницу, и вскоре полетел прочь. Колбасный цех не работал, немцы такую тревогу подняли, мне тут просто нечего ловить. Два склад ограбили, вынесли всё, пекарню, ферму тоже мне приписали. Два вагона с овощами из Италии. Странно что про овощехранилище ничего не сказали. Не знают? Ну да ладно. Полетел к Андреевскому, пора пообщаться с Марфой Андреевной и остальными. А там как стена, смотрят как на чужого, и в категорический отказ. Я два дня убеждал, пока не сдался, взрослые люди, описал расклады, но те хозяйства оставлять не хотели и всё такое. Не убедить. Что мне их вязать и увозить? Вот и улетел, только два письма от имени Марфы Андреевны отправил Левашову, и сестре его погибшей жены, пусть они заберут, мальчишку, чтобы тот калекой не стал. Должны успеть. А я полетел в Берлин. Хочу посетить логово врага. А почему и нет? Вернусь там и займусь техникой. Может что интересное у немцев приберу? «Тигр»? Пожалуй. Тот, что у меня был прошлой жизни, мне очень нравился. Часто катался на нём. Мощ-ща. Они вроде в конце лета на фронте появились? Ничего, я подожду.
Не стоит думать, что от Дона я полетел в сторону границы, то есть, Польши. Не а, в сторону Чёрного моря двинул, а там и Турции. У побережья Крыма дозаправился и дальше полетел, вполне хватило топлива добраться до берега. Правда, самолёт мой совсем плох стал, с мотором проблемы, масло жрёт как вне себя. На берегу Мраморного моря, рядом со Стамбулом, я прожил неделю, занимался самолётом, а то чую если взлечу, никуда уже не прилечу. За неделю Силовой Ковкой полностью восстановил детали, даже усилил, обслужил не только гидросамолёт, но и три других. Дошли наконец руки, но это всё что успел. А причина посетить Турцию, я в прошлой жизни подсел на кальяны. Я вообще никогда не курил, как-то не моё, а вот кальяны, другое дело. Не табак же использовал, а смеси разные. Четыре разных кальяна купил, и много смесей, особенно моих любимых ароматических, хорошо лёгкие прочищают, и восстановительно-витаминные. Расходников тоже набрал. Платил золотом. Я бывал в разных городах, иногда тратил время на поиски схронов, включая тех, что с Гражданской войны, особенно Ленинград представлял мой интерес. Редкие свободные минуты тратил. Да три раза всего и было, по паре часов ночами. Там многие дома будут уничтожены, выгорят, так что были находки. Платил честно, не грабил кальянный магазин. Продавцу пофиг кто его клиент, главное оплата есть, да ещё золотом. Кстати, по Ленинграду. Не стоит думать, что я жил в подвалах, выживал как другие. Это моя шутка была. Нет, меня приютила одна дама, оперная певица из театра. У нас симбиоз, я её обеспечиваю дровами и провизией - она мне домашний уют, и молчит о моём существовании. Точнее сообщает соседям, что я её племянник. У той в квартире дровяная печь на кухне, на кухне мы и жили, отопление же не работало. Когда я её покидал, то обеспечил и дровами, и припасами. На год хватит.
В общем, отлично провёл время в Турции. Тут отличные восточные сладости, много закупил. Да и другие разные закупки делал. Рынок хороший. Местный «Чак-Чак» понравился и плов. Причём, не раз платил германскими марками. Брали хорошо. А я в Виннице грабанул банк. Был там, под немецким командованием, частный. Это за то, что колбасами меня не обеспечили, прежде чем улететь, навестил. Да там особо наличности много и не было. Золота так совсем нет. Серебра кило четыре монетами, и всё. А так полмиллиона марок и около двух миллионов советских рублей. Ну и оккупационные марки, вот их больше всего, только я их не брал, даже не считал. Сжёг их вместе с банком. Из Турции гидросамолёт под моим управлением полетел в Африку. Там двумя ночами увёл семь единиц техники. Для начала, да и первым делом, летающую лодку «Каталину», новенькую нашёл. Если дальние перелёты, то лучше именно такой самолёт, у которого дальность четыре тысячи километров. И да, я умел управлять такими двухмоторными самолётами. У британцев полноприводный «Додж-три-четверти» увёл, с крупнокалиберным «Браунингом». Потом грузовик-амфибию, прозванную американскими солдатами «утёнок», модель «DUKW-353», за ней меньшую амфибию, сделанную на базе «Виллиса». Тут мне повезло, недавно судно из Штатов пришло с первой партией этих машин. Британцам часть доставили. Зачем они в пустыне нужны? Называлась «Ford GPA». С этого же судна и новый «Виллис» увёл, и полноприводный грузовик, «GMC CCKW». Ну и танк «Шерман» с запасом снарядов. Пушка в семьдесят пять миллиметров. Тоже с того судна, что автомобили доставил. Усмотрел и взял. Вот эти самые семь единиц и есть. Тут же у британцев пополнил запасы авиационного топлива, бензина и дизтоплива, моторного масла двух видов, хорошее качество, и перелетел в Италию.
Не стоит думать, что я вот так нагло летаю и противник не видит и ничего не предпринимает. Нет, провожу специальные контрмеры для недопущения наших встреч с перехватчиками. Как диверсант при высадке на вражескую землю. Банально летаю ночью, сажусь на воду за пределами видимости берега, дальше на катере и высадка, и также покидал Африку, сначала на катере, потом достал самолёт и полетел к Италии. Там прожил две недели. Закупался, германские марки брали охотно, сыры, пасты готовые, пиццы. Ночью опустошил склад, где были свежие овощи, молодой урожай. Много готовой еды приобрёл. Угнал новую, красную, спортивную «Альфа-Ромео», двухместная машинка. Также работал с техникой. Починил наконец автокран, и закончил ремонт «Т-35А». Более того, автокраном снял коробку передач с «КВ-1», и после разбора, починил Силовой Ковкой сломавшуюся шестерню, да усилил её и остальные. Надеюсь больше ломаться не будут, ну и обслужил все три машины. Потом все три «тридцатьчетвёрки», «Т-28», и все «БТ». На этом пока всё. Перелетел во Францию, а там и в Испанию, что ещё заняло неделю, и путешествовал, и отдыхал, и закупался. Даже в Испании брали германские марки легко. Не обменивал, продавцы всего разного принимали эту валюту. Хамона купил немного, больше украл со склада готовой продукции. А не понравился представитель фирмы, взбесил грубостью. В Испании и закончил весь ремонт и обслуживание бронетехники. Той что активно эксплуатировал. Часть задач на это лето решил, но из Испании я перебрался под Берлин. Четыре дня посещал город и днём, и ночью, дважды увёл готовую продукцию колбасных цехов. Их четыре в городе из крупных. Под тридцать тонн сосисок, колбас. Вообще не сказал бы что в Германии голодно, на них вся Европа работала, много что имелось на прилавках. Я такого раньше и не встречал, вот и покупал попробовать или ночами вскрывал склады магазинов и бесплатно забирал. В магазинах продуктов из каких только стран не было. Я нашёл оптовые склады, и обнёс их. Просто продукция военной промышленности, и гражданской, немного отличаются. У военных припасы делаются как, главное много калорий, чтобы солдат был сыт, отчего страдает вкус припасов. У гражданских наоборот, главное, чтобы вкусно было. Вот этих вкусняшек и набирал. Много шоколада добыл. А замаскировал ограбление пожаром, там мало что осталось на складе, но и он заполыхал неплохо. И да, на данный момент у меня свободного шестьдесят семь килограмм. Я после налёта на склад имел полное хранилище, но пока дневал в лесу, спал если проще, вот и накачалось столько.
Я уже собирался вылететь в сторону Ленинграда, над Балтикой полечу, хочу излишки припасов скинуть, в детдома, и нуждающимся, а то я что-то хватанул. Из военной продукции продовольствия, что в Виннице взял, а что под Берлином на складах, уровень и качество припасов выше было, пока попридержу. Не успел вылететь, для начала посетил Берлин, на велосипеде доехал, тут до окраин километра четыре, там рестораны ещё работали, поздний вечер, но гурманов хватало. У меня там последние перед отлётом заказы сделаны разных блюд, германской кухни. Иллюзией делал заказы, с нею и забрал всё, с судками и тарой. Оплачено. Как раз те сто кило свободного, что успело накачаться, заполнил, объёмные заказы, в четырёх ресторанах сделал. Потом пока покидал город, пока отъезжал к реке и спускался вниз по течению, искал тихое место чтобы взлететь, время и потянул. В принципе, я успевал добраться до побережья Балтийского моря, там на «Каталине» и доберусь до Ленинграда. Только тут зенитки начали бить, прожектора зашарили, разрывы авиабомб, я и затаился в кустах. Думал союзнички налёт устроили, а оказалось наши. Я сидел в кустах на берегу и интересом за всем наблюдал. Город в четырёх километрах, там соблюдалась светомаскировка, воздушная тревога была, сюда бомба вряд ли ляжет, если только случайно. А бомбили похоже заводы, какие-то производства на окраине Берлина, там пожары вставали. Точно скидывали, удивило. Тут я насторожился и рассмотрел росчерк огненной кометы, что устремился к земле.
- О как, наших сбили? - пробормотал я.