— Ну и ну, — проговорил командир, оглядывая Илью с ног до головы. — Молодец! Придется тебе от имени революции объявить благодарность. — Он повернулся в седле к комиссару.
— И наказать за лихачество, — сердито буркнул Дронов. — Сколько раз говорил, воевать головой надо. Говорил, красноармеец Пекесс?..
Андрей Филиппович устремил на Илью строгий взгляд.
— Много раз, — признался тот без особого энтузиазма. — Но что я могу поделать, когда мое сердце за революцию воюет лучше, чем голова. Товарищ комиссар, ничего не могу поделать с таким сердцем...
3
После разгрома под Царицыном потрепанные части Деникина откатились к Дону. Город возвращался к нормальной трудовой жизни. Снова начали дымить трубы заводов, открывались новые фабрики, оживали базары и толкучки. Но далеко не все примирились с разгромом деникинцев и победой Советской власти. В городе начали орудовать преступные шайки. Неспокойно было и в губернии. То там, то тут вспыхивали кулацкие мятежи.
Как-то под вечер Дронов пришел в отряд интернационалистов. Поговорил с одним-другим, выкурил несколько цигарок крепкого самосада. Когда совсем стемнело, начал собираться к себе.
— Может, немножко проводишь, Илья, — обратился он к Пекессу.
— Конечно, товарищ комиссар, — с готовностью откликнулся тот.
По притихшим улицам шли медленно, не спеша. Каждый думал свою думу.
Наконец Дронов остановился и протянул руку Пекессу.
— Спасибо, Илья. Спасибо за службу, спасибо за дружбу. Воевали мы с тобой неплохо. Придется — и еще вместе повоюем. А сейчас давай простимся. Когда еще доведется встретиться!
— Вы уезжаете, товарищ комиссар? — удивленно спросил Пекесс.
— Да, Илья. Партия направляет на другую работу.
— На какую работу, товарищ комиссар?
Дронов свернул козью ножку, затянулся и, глядя на огонек цигарки, задумчиво проговорил:
— Видишь ли, друг. У Советской власти много врагов. Одни в генеральских да офицерских мундирах. Другие под мужичка рядятся. Генералы за горло пытаются взять нас, а другой враг норовит в спину нож всадить. Это, брат, враги в нашем тылу. Кулачье проклятое! Они тебе и улыбаются, они тебя же из-за угла стараются ухлопать. Так вот партия меня посылает в народную милицию. Бороться с бандитизмом, укреплять Советскую власть. Захочешь, приходи к нам в милицию.
Вскоре после этого разговора интернациональный отряд расформировали: белоказаки были разбиты, интервенты тоже потерпели неудачу в своих попытках оружием задушить Советскую власть. Молодая республика рабочих и крестьян отбила первый поход Антанты.
Многие интернационалисты уехали к себе на родину. Всем, кто захотел вернуться, Советское правительство оказало помощь. Но некоторые остались. Остался и Пекесс. Так уж получилось в его жизни: в трудную минуту раздумий и сомнений он шел всегда за советом к Дронову.
Андрей Филиппович внимательно выслушал Илью. Не обнадежил, но и не разочаровал его отказом. Только сказал в заключение: