— Ты-ы, — поспешно протянул Марат, заметив, что Галка закрывает блокнотик. — Ты подожди, не убирай. Ещё мой запиши.
На этот раз она не спросила, зачем, и не возразила, послушно открыла чистую страничку, аккуратно записала продиктованным им цифры и, возможно только потому что он внимательно наблюдал за ней, а не за дорогой, добавила пояснение красиво выверенными печатными буквами «Марат». А он засмотрелся на то, как Галка это делает, и едва не зацепил неожиданно выскочившего не пойми откуда придурка на велосипеде.
Галка испуганной охнула, а Марат выругался беззвучно, потом завернула за угол очередного дома, стандартной панельной пятиэтажки, наверняка одной из первых, когда-то построенных в этом районе, въехал во двор.
— Сюда? Я правильно помню?
— Правильно, — кивнула Галка.
— А подъезд?
— С этого конца третий, — доложила она. — Но можешь прямо здесь остановиться, — махнула в сторону небольшого асфальтового пятачка, на котором уже разместилась парочка машин. — Удобней разворачиваться.
— А если прямо, я что, дальше не выеду? — поинтересовался Марат озадаченно.
— Выедешь, — возразила Галка. — Но придётся же кругом объезжать.
Он взглянул на неё с лёгким упрёком.
— Галь. Ну разве это проблема?
— Я не знаю, — откликнулась она, и кто её разберёт, что имела в виду, отстегнула ремень, ухватилась за рычажок на двери. — Спасибо, что подвёз. До свидания.
— Пока, — произнёс Марат, наблюдая, как она выбирается из машины, напомнил вдогонку: — Если что, звони.
— Конечно, — торопливо заверила Галка, захлопнула дверь.
Но понятно же, не позвонит.
3
Она проводила машину взглядом. Солидная иссиня-чёрная, блестяще-чистая, будто только что из магазина или автомойки. Марату всегда нравилось сиять, привлекать внимание. Чьё угодно, но обычно не её. Она и так каждый удобный момент старалась оказаться рядом.
Сейчас-то она понимала, насколько это выглядело ненормально, глупо и, пожалуй, даже унизительно, и стыд накатывал за ту себя, прежнюю. Но тогда она не ощущала ничего подобного, наоборот, была счастлива — тем, что может находиться поблизости, тем, что может помочь, если понадобится, рассматривая его лицо, ловя его взгляд, слыша его голос, особенно когда Марат обращался лично к ней. И пусть это была очередная мелкая просьба, типа: «Домашку по алгебре сделала? Дашь списать?» или «Галк, ты куда сейчас? В столовку? Купишь и мне чего-нибудь? Булочку или пирожок. И Виталику возьми. Хорошо? И Сане», она всё равно была счастлива. Тем, что нужна ему. Даже если так.
— Галк, слушай. Тут такое дело. Ты вечером в шесть свободна?
Если честно, у неё от этих слов сердце замерло, но она моментально одёрнула себя. Ведь то, о чём она подумала, было абсолютно невообразимым. Не-сбы-точ-ным. А сердце снова забилось, торопливо и неровно, будто спрашивая, будто предполагая: «А вдруг? Вдруг! Вдруг!» И снова замерло и, кажется, уже насовсем исчезло, когда Марат, чуть сдвинув брови и глядя на неё с ожиданием, доверительно поинтересовался: