– Спокойной ночи… Сестра.

Сижу, один на небольшой кухоньке. Вяло завтракаю корейскими экзотическими блюдами. Одновременно, краем глаза, наблюдаю за корейцем средних лет в синем комбинезоне, который с сосредоточенным видом чистит засорившийся котёл. В мою сторону кореец старается не смотреть. Видно, бритая голова Юн Ми его пугает. Наверное, первое, что он подумал, когда её увидел – «не заразная ли»? Бросил на меня пару настороженных взглядов и «углубился» в котёл, сосредоточив внимание на работе. Отсюда вижу, что он, сняв кожух, тоненьким шилом прочищает мелкие дырочки на небольших круглых трубках, которые находятся внутри. Похоже, это те самые забившиеся нагаром горелки. Я в технике не очень, но «двигло» на своём байке разбирал. И собирал. И он даже работал после этого. Так что, хоть я по образованию гуманитарий, но представление о «железе» кой-какое всё же имею…

Пребываю с утра в настроении ослика Иа-Иа – меланхолично-созерцательное. Это из-за того, что некоторое время назад созерцал обнажённую Юн Ми. Проснувшись, воспользовался моментом отсутствия Сун Ок в комнате. Стянул пижаму и пошёл красоваться к большому зеркалу, которое стоит в углу. В больнице возможности разглядеть своё приобретение в голом виде не было. Полюбовался. Ну, что сказать? Печалька… Без одежды Юн Ми ещё более некрасива. Страшненькая, нескладная девочка, с непропорциональной фигурой. Ноги – короткие и кривенькие. Ляжки – толстые. Талии – почти нет. Грудь тоже практически отсутствует. Не, с одной стороны это хорошо, что убого всё так, – мужики приставать не будут. Но с другой стороны… Такое чувство, что пересел с клёвой тачки на практичный и функциональный «ГАЗ-53», на котором мне как-то довелось поучиться в автошколе. В котором нет ни одной лишней функции. Убери хоть одну из тех что есть, так он с места не сдвинется, ибо – ничего лишнего… И всё ковано могучим кузнечным молотом… И прилагать в нём ко всему нужно силу кузнеца…

Посмотрел я в зеркале на отражение и так и сяк, обнаружил на правой руке, возле локтя, тонкий шрам, который до этого мне не попадался на глаза, и, закончив осмотр, пришёл к однозначному выводу, что моё прежнее тело было гораздо лучше. И на лицо, и по пропорциям, и по мускулам. У меня четыре «кубика» на прессе было. Пусть не шесть, но всё равно майку было снять не стыдно. И руки себе я хорошо подкачал. Тут же… Такое ощущение, что спортом вообще не заморачивались… Короче говоря, ознакомившись с тушкой, в которой я очутился, и вспомнив мир, в который мне нет возврата, я оделся и хмуро-хмуро почапал на завтрак.

Сун Ок и её мама, похоже, уже давно были на кухне. Готовились к новому рабочему дню. Появлению моему искренне обрадовались, как явлению красно-солнышка. Сун Ок прекратила шинковать лук, отложила нож, сняла с лица очки для плавания и, взяв меня за руку, повела завтракать на маленькую кухню, в которой я сейчас сижу. Достала всего из холодильника, сделала чай, сказала, чтобы я ела, а она пока закончит помогать маме, а потом мы будем с ней собираться. Ладно, я не спешу. Как говорится – «до пятницы я совершенно свободен»…

С негромким хлопком в котле, с которым возился ремонтник, вспыхнуло пламя.

– Ну вот, молодая хозяйка, – с улыбкой обернулся ко мне кореец, видно, радуясь, что закончил, – теперь у вас снова будет тепло!

Я хмуро окинул его взглядом.

– И сколько это будет стоить? – мрачно поинтересовался я. – Сколько стоит ваша работа?

– …Сто тысяч вон… – растерянно ответил тот, видно, не ожидав, что лысая девочка вступит в разговор.

Сто баксов? За пятнадцать минут? Не много ли?

Я уже узнал курс пересчёта местной валюты на доллары. Всё было просто. Нужно всё делить на тысячу. Тысяча корейских вон – это один доллар США. Сто тысяч вон – сто баксов, один миллион – тысяча долларов. Правда, чего я ещё не знаю, так это покупательной способности денег. Сколько и чего можно тут купить на ту же, допустим, тысячу вон. Но сто баксов… Сто баксов – это сто баксов. Мне кажется, что это неплохие деньги.

– Подождите, я сейчас проверю, – сказал я, вылезая из-за стола.

– Что проверишь?

– Проверю вашу работу, – ответил я, подходя к котлу.

– Девочка, как ты разговариваешь со старшими?

Не став отвечать на этот явно провокационный вопрос, я чуть присел и, уперевшись руками в колени, вытянул шею, внимательно разглядывая внутренности котла.

– Девочка, почему ты так себя ведёшь? Где твоё воспитание?

– Я не девочка, я молодая хозяйка, как вы сказали… Не горит.

Я вытянул руку и, осторожно тыкая указательным пальцем рядом с огоньками, начал показывать: вот, вот и вот.