Шасси самолёта коснулись земли, и я перевёл взгляд с сидевшей в соседнем кресле девчонки на табло. Почувствовав толчок, она недовольно сморщила нос и приоткрыла глаза. Я лишь качнул головой. Сквозь иллюминаторы в салон проникало утреннее солнце, но мне казалось, что я так и застрял во вчерашнем дне.

Чуть поодаль на столике стояли две полупустых бутылки виски – где чья – хрен поймешь. Для того, чтобы ноги стали подкашиваться, Стэлле хватило нескольких глотков, но мысли её оставались удивительно чёткими. Впрочем, разговаривали мы мало. Она смотрела в пустоту, я – на неё. Сняв плед, она накрыла им колени. Тонкие пальцы с аккуратными короткими ноготками обхватывали горлышко бутылки, в вырезе небрежно застёгнутой на несколько пуговиц кофты виднелось кружево сорочки, на пальце – кольцо с бриллиантами. Выдернутая из какой-то неизведанной реальности, она была одним сплошным противоречием, и, глядя на неё, я понимал, что хочу добраться до самого нутра. Вот только нахрена оно мне?!

К тому моменту, когда самолёт пошёл на посадку, Стэлла успела уговорить больше половины бутылки, и мне пришлось помочь ей добраться до кресла. Пристегнув ремень, я приподнял её голову, но она тут же отдёрнула её. Очередной вызов. Вопрос лишь в том – кому? Мне или жизни в целом?

Закрепив на ней ремень безопасности, я уселся в соседнее кресло и застегнул свой. Стоило, наверное, прихватить виски с собой, но вставать уже не хотелось, и я вновь посмотрел на сидящую рядом девчонку. Глаза закрыты, дыхание ровное. Кофта её съехала с плеча, и я мог видеть тонкую шёлковую лямочку, пересекающую гладкую, с оливковым оттенком кожу. Тяжёлый мужской мотоцикл, изящные бриллиантовые украшения, выдержанный виски, шёлковая сорочка, короткая стрижка… То ли виски всё-таки ударил мне по мозгам, то ли во всём была виновата исключительно она: я начисто запутался в происходящем. Что я, чёрт подери, делаю?! Что?! Вместо того, чтобы вылететь на место аварии, я лечу с ней…

Едва самолёт остановился, я отстегнул ремень и подошёл к ближайшему иллюминатору. В самолёте зазвучал голос пилота, оповещающего о том, что борт прибыл в назначенное место, и никаких происшествий за время полёта не произошло. Погода стояла тёплая, о чём он тоже сообщил в то время, как сотрудники аэропорта готовили трап.

Нужно было помочь Стэлле отстегнуть ремень. Виски-таки сделал своё дело, и теперь она едва могла приподнять веки. 

— Я сама, — кое-как выговорила она, отталкивая мои руки. – Не трогай меня.

Я перехватил её запястье. Она тут же наградила меня недовольным колючим взглядом и попыталась вывернуться.

— Сиди спокойно! – напоследок сжав сильнее, выпустил её руку. – Не хватало мне ещё с пьяной бабой возиться!

— Так не возись! – быстро нашлась она, но мешать мне больше не пыталась. – Я тебя не…

Раз-два-три… Досчитав до десяти, я выдохнул. Боже, дай мне сил не прикончить её! Она и трезвая-то невыносима, а сейчас…

Дверь со стороны кабины открылось, и в салон вышел главный пилот. Посмотрев на насупившуюся Стэллу, он весьма тактично поинтересовался:

— Всё в порядке?

— В полном, — процедил я и выдернул девчонку с кресла. Не рассчитал силы, и она впечаталась мне в грудь.

— Отстань! – зашипела Стэлла, пытаясь отстраниться, но я удержал её.

— Извините, — обратился к пилоту уже более сдержанно. Лётчиком он был опытным, с большим стажем, и я высоко ценил его за порядочность и профессионализм. – Спасибо. Всё как всегда отлично.

Кулачки Стэллы вновь упёрлись мне в живот, и я, поймав один из них, посмотрел ей в лицо.

— Вот что ты творишь?

Судя по всему, ответа на этот вопрос она и сама не знала. Уставилась на меня снизу вверх, покачнулась, поджала губы и, наконец, выдохнула. Я едва не зарычал. Оставить бы её тут, да и дело с концом! Виски ей в помощь. Возможно, именно так мне и стоило поступить, но вместо этого я подхватил её на руки и понёс к двери. Почувствовав на шее тёплое дыхание, мельком бросил на неё взгляд, но она заметила.