– У меня что-то с животом! Не знаю… надо посмотреть!

– Нет времени! Идем!

Пришлось мне замолчать и подчиниться. Мы опять рванули через улицу, стараясь двигаться дворами и не светиться на открытой местности.

Все было как в тумане. Я хромал и спотыкался. Рези в животе становились ощутимее, меня бросало в стороны.

Куля держался молодцом. Он завалил еще трех зомбаков, маячивших у нас за спинами. Стрелял Куля метко – попадал с первого раза даже на бегу. Интересно, что мы будем делать, когда кончатся патроны?

Мы пересекли еще один квартал, но зомбаков вокруг только прибавилось. Вывод напрашивался один: нужно искать укрытие. И чем скорее, тем лучше.

Взгляд зацепился за ветхое здание, затерявшееся между городских высоток. В небо вздымались темно-золотые купола, поблескивали тонкие железные кресты. Церковь окружала низкая ограда из пик с треугольными концами. Входные двери были приоткрыты и покачивались от порывов ветра – словно зазывали внутрь.

Я всмотрелся.

В помещение скользнула шустрая черная тень. Двери захлопнулись, тяжело бухнув.

Я дернул Кулю за руку.

– Пошли туда.

Он проследил за моим взглядом и презрительно скривился.

– В церковь? Помолиться хочешь перед смертью?

– Там кто-то есть. Я видел.

– Тухлый вариант, братуха. И вообще… я атеист.

– И что? Там в любом случае безопаснее, чем здесь. Пошли.

И мы, пыхтя, потопали к церкви. Куля подошел к двойным дверям и стал нещадно молотить по ним ногами. Тишину сотряс тяжелый грохот.

– Эй! Открой!

Ответа не последовало. Только протестующе скрипнули петли.

– Твою мать! Открой! Мы знаем, что ты там!