– А ты не догадываешься?

– Нет.

– Бабки, Сармат, большие бабки, власть, всё, что делает жизнь легче.

– И ты готов был меня грохнуть?

Тунгус отвёл взгляд, скривил губы, а потом, видимо, решившись, заговорил:

– Если бы ты не влез… Сука! Какого хера, Сармат?! Какого хера ты спас её? Ты подставил себя уже тогда, себя и всех остальных, понимаешь? Сидел бы дальше в своей берлоге, так нет же!!! И эти дебилы хороши!!! Другого места не нашли, блядь.

Да, Тунгус жалел, что всё так вышло, так совпало, а теперь делать нечего, и, видит бог, он не хотел зла другу, только забрать эту девку и замять дело так, чтобы Сармата не тронули. Но раз тот всё знает, а её защищает ценой своей жизни, ему уже нечего скрывать.

– Как давно ты в шайке?

– Как в ОБЭП пришёл. Выслушай и пойми, что они всё равно найдут тебя, избавься от неё, это опасные люди, ты даже не представляешь, насколько.

– Представляю, но не сделаю этого.

– Самоубийца!!! Ты о Соне подумал? – Тунгус попытался подорваться с места, но не смог, Валера тут же вскинул обрез и угрожающе помахал дулом:

– Сидеть!

– Да она и пальца твоего не стоит! Ради суки, которую несколько дней имели парни как шавку последнюю во всех позах, во все дырки и чем хотели, ты готов сложить голову? У неё что, пизда золотая?

Словно чёрная пелена встала перед глазами, мужчина сам не понял, как в один шаг оказался возле Тунгуса и со всей силы ударил в челюсть.

– Не смей…сука, не смей!

Но он услышал то, что не должен был, то, что не знал.

– Это правда. – Тунгус повёл головой в разные стороны, пытаясь прогнать мельтешение в глазах от мощного удара, а потом поднял на Медведя глаза. Валера был в бешенстве и не хотел всему верить, просто не мог, а Тунгус продолжал, не жалея его, распаляя сильнее:

– Они пихали ей несколько членов сразу, и она кайфовала, мыча от удовольствия! Ха! А ты думал, она скромница? Шлюха, обычная любительница членов!

– Заткнись!

Он сорвался и со всей силы приложил Тунгуса прикладом. Тунгус моментально замолчал, а его голова безвольно упала на грудь. Валера несколько секунд смотрел на безжизненное тело, глубоко дыша, а потом дотронулся до шеи, проверяя пульс.