– Понятно.
– Узнает про это – я придумаю что-нибудь другое. Я верю вам. Верю, что вы сможете помочь ему.
– А если диагноз у Алана не изменится? – спросила она.
Он задумался.
– Я все равно его заберу. Бетти рассказала мне, что он делает успехи.
– Да, нам удалось избавить мальчика от самоистязаний. Теперь он начинает изучать мир, учится основным, необходимым действиям, учится демонстрировать желания. Работа с ним тяжелая, но нам удалось за эти два месяца многое. Вы знаете, он любит рисовать.
– Чудесно. Я хотел бы пойти с ним в кафе, купить мороженое.
– Да, я знаю, мне рассказала Бетти, наша медсестра и воспитатель. Она очень мне помогает с вашим мальчиком.
– Спасибо вам большое, – он тепло пожал ей руку. – Вот мой телефон, – он протянул ей визитку, – вы можете по нему звонить мне, – он записал на обратной стороне визитки номер телефона, отличный от того, что был напечатан на лицевой стороне.
Она перевернула визитку и посмотрела второй номер.
– Этот телефон я прячу от жены, – пояснил он.
– Я это поняла.
– Здесь автоответчик. Вы сделаете мне сообщение, а я потом прочитаю. Ради сына я готов на любую помощь.
«Интересно, – подумала она, – а если я ему предложу уже сейчас остаться с мальчиком. Он согласится? Ведь помощь Алану нужна всегда».
Глава 10
Солнце, очень яркое, пробивающееся сквозь просветы в кронах деревьев, слепило глаз. Алан шел, почти не видя ничего под собой. Иногда он поднимал руку, чтобы солнце не мешало зрению. На пути встречались кочки, сучки, камни – они дополнительно создавали препятствия. Несколько раз Алан упал, но все же поднялся и продолжил путь по лесу. Казалось, его ничто не удержит. Но куда он шел, и зачем?
Дорогу перегородила небольшая речка. Он остановился. Ее гладь отсвечивала серебром. Позади него подул легкий ветерок, он толкнул мальчика в спину. Алан обернулся, как будто позади кто-то был. Это было дыхание леса. Его слух уловил чье-то свирепое, но тихое рычание. Звук был рожден где-то в глубине, в чаще. Он тянулся вслед за ветром, как его продолжение. Тревожно, неспокойно стало. Рык продолжался, он ширился. Мальчик посмотрел вперед, на бегущие потоки реки, манящие его, кричащие – там свобода и безопасность, беги, если успеешь, беги. Он еще не был уверен, что ему делать.
Рычание позади него усилилось, приобрело зловещие тона. Если сейчас ничего не сделать, то будет поздно. Уже послышался, совсем близко чей-то мерный шаг, рычание, – предвестник опасности, приближалось, становилось громче. Шаг перешел в медленный бег и, наконец, прыжок…
Не оглядываясь, Алан бросился к реке, и вошел в ее прохладное объятие, холод окатил его по пояс. Он торопливо, несмело перешел реку, споткнувшись о подводный камень и… кубарем полетел по каменистому берегу. В ужасе он оглянулся, но, к его удивлению, позади никого не было. То ли погоня отстала, то ли зверь побоялся воды и не пошел за мальчиком, но все успокоилось, затихло, звуки леса разбежались, уступая место зловещей, мертвенной тишине. Казалось, что опасность не на том, пройденном берегу, не по ту сторону реки, а здесь – таится в безветренности, в отсутствии звуков. Алана окружали обросшие кустами холмики, за которыми мощной стеной зелени стояли вековые деревья, покрытые мхом.
Но все же, несмотря на таинственную опасность и странную тишину, Алану удалось определить, отличить пустоту и мрак неведомого, необъяснимого, от ложного, пугающего. Он почувствовал запах собачей шерсти, пахло псиной, не мытой, не ухоженной. Запах заполонил берег, окутал, зловонностью Алана. Зашевелились ветки на кустах, все сразу, и из них стали появляться четвероногие существа.