‒ Вижу, вижу. С-суки! Арестовывать в школе во время уроков, чтобы не сбежали! Я этим скотам устрою! ‒ она рубанула воздух оказавшимся в руках ивовым прутиком.

‒ Каким именно? ‒ вздохнула Танька. ‒ Там не все такие.

‒ Какая разница?! Уничтожать нужно за такое всех!

‒ Вместе с детьми и внуками? Как в Реальностях Детской Мечты? Или вернее называть их Реальности Детской Жестокости?! ‒ Таньку прорвало.

‒ Тогда не знаю… ‒ Мелл умела думать. Но излишняя эмоциональность иногда мешала шевелить мозгами.

‒ То-то же! Сделаем так, как эту ситуацию подсознательно воспринимают дети. Я лучше ничего придумать не могу. Ты как?

‒ Давай, ‒ остановившись, пожала плечами в ответ. ‒ Так хоть только причастные будут наказаны.

‒ Это не наказание, ‒ поднимаясь и отряхивая пыль с мягкого места, улыбнулась Танька. ‒ Это будет почетная обязанность!

Часть 39

Проснулись девчонки сразу, но, по обыкновению, продолжали лежать с закрытыми глазами. Только отсутствие привычного матраца заставило, наконец, начать шевелиться.

‒ Я не поняла, ‒ одновременно выразила свое отношение и задала вопрос Аня. Она села на пыльном потрескавшемся асфальте и зажмурилась от света.

Танька и Мелл сидели на куске сохранившейся ограды чахлого газона и с улыбками наблюдали ухищрения Катьки и Сони. Девчонки изо всех сил пытались продлить сон, боясь лишний раз пошевелиться. Привычка брать по максимуму вырабатывалась вместе с опытом выживания.

‒ Что ты сделала с их родственниками? ‒ продолжая наблюдать за Анькой и двумя маленькими хитростями, поинтересовалась Танька.

‒ Сюрприз! Позже проявится, когда мы уйдем, ‒ Мелл, всё еще вертевшая в руках прутик, тоже предпочитала наслаждаться зрелищем второго рождения. ‒ Здорово, что мы такие!

‒ Эгоистичные? Да, это здорово, ‒ сказанное было оценено по-своему. Сцепив руки между коленками поставленных на нижнюю перекладину забора ног, Танька старалась впитать в себя радость момента. На постепенно приходящую в себя Аню внимания не обращали.

‒ Почему это? ‒ не оценила сарказм подруга. ‒ Наоборот! Мы справедливые.