Шилохвостов поднялся на второй этаж. Иващенко догнал его уже в конце второго пролета лестницы. Анатолий остался в небольшом фойе сразу за входными дверьми и не стал подниматься без приглашения своего командира, только провожал взглядом спину Иващенко.
Дверь кабинета полковника ничем не отличалась от других дверей и даже таблички с поясняющей надписью не имела. Шилохвостов толкнул ее, шагнул за порог и дверь за собой не прикрыл, предлагая это сделать идущему следом Иващенко. В кабинете уже находился какой-то тощий очкастый парень, почти мальчишка, в черной униформе с эмблемой «Тени». Сидел за командирским столом перед монитором компьютера.
– Нашел что-нибудь?
– Много… – Парень смотрел, широко раскрыв глаза, на Иващенко, словно был напуган его видом. По одному слову, предельно насыщенному акцентом, Виктор Юрьевич сразу понял, что перед ним стопроцентный украинец. И даже предположил, что тот искал в компьютере. Об этом говорил взгляд очкастого юнца – испуганный и настороженный. Тот, определенно, собирал материалы на Иващенко. И засел за это, видимо, не так давно, сразу после звонка Анатолия с дороги полковнику Шилохвостову.
– Выбрал?
– Сохранил в отдельной папке на рабочем столе.
Естественно, имелся в виду рабочий стол оперативной системы компьютера, а не предмет мебели, о чем Иващенко сразу догадался.
– Разрешите идти?
– Иди. В твоей группе занятия идут. Иди в класс. Если понадобишься, я позову.
Паренек молча выбрался из-за стола и бочком в тесном кабинете продвинулся мимо Иващенко, не доставая ему затылком до подбородка. Типичный офисный выкормыш, который, кроме работы за компьютером, ни на что не годится, – решил Виктор Юрьевич, не понимая, зачем такого взяли в спецотряд. Хотя, по большому счету, специалисты-компьютерщики здесь тоже нужны. Современные войны не могут обходиться без цифровой техники. Конечно, идеально, если компьютерщик, как, например, бывший лейтенант Суматоха, еще и хорошим спецназовцем является. Но это даже в спецназе ГРУ редкость.
Дверь закрылась. Иващенко так и остался стоять, не дождавшись приглашения присесть, хотя стульев в кабинете хватало. Но для российского старшего лейтенанта это было вполне нормальным явлением в отношениях с полковником. И дискомфорта Виктор Юрьевич от этого не ощущал. А Шилохвостов, проводив взглядом компьютерщика, сел за свой стол и стал с монитора просматривать документы, сохраненные хилым юнцом. Догадаться о том, что это были за документы, было не трудно. Иващенко все их знал почти наизусть, поскольку что-то сам готовил, что-то готовилось при его участии, что-то без его участия, но с его подачи. В том числе и последняя информация о драке в кафе с офицером пограничной службы, у которого Иващенко отобрал бинокль с тепловизором. Свидетели, когда прибыла полиция, опознали беглого заключенного по фотографии, предъявленной им полицейскими. Об этом подробно рассказывала популярная в Брянске новостная интернет-газета «Город 32».
Читал Шилохвостов быстро. Об этом говорило пощелкивание компьютерной мышью при закрытии одного материала и открытии следующего. Прочитав все, сложил ладони, переплел пальцы рук перед носом и задумался так, словно был в кабинете один. Или умышленно не замечал Иващенко. Тот, напоминая о себе, кашлянул, устав ждать.
– А как ты под трибунал попал? Расскажи… – тихо сказал, а не приказал полковник.
– В командировке в Дагестане был, товарищ полковник. Со своим взводом. Мы в райцентре в одном из домов пару бандитов обложили. Сдаться они отказались. Мы решили работать на уничтожение. Тем более при ведении переговоров у меня солдата ранили. И уничтожили бы. Но тут приезжает полицейская машина. Выходят подполковник и старший лейтенант, как я потом узнал, временно исполняющий обязанности начальника райотдела и местный участковый, начинают вести переговоры на своем языке. Бандиты выходят и сдаются им. Они их увозят. А через день эти же бандиты обстреливают рейсовый автобус. Мы опять их же преследуем и уничтожаем. Я пытаюсь разобраться, меня местные власти посылают подальше, рекомендуют не вмешиваться. А тут в госпитале моему раненому солдату, этими бандитами раненому, руку ампутировали. Я и обозлился. Сел на БМП, подъехал к райотделу и своротил им угол. Там кабинет начальника, где подполковник сидел, как раз угловой был. Этот угол и своротил. И тут, смотрю, прямо из разваленной стены выскакивают подполковник с тем самым участковым. Они вместе в кабинете были. Я из БМП выскакиваю и к ним. Начинаю права качать. А они пистолетами грозят. Тут еще менты выскочили, другие. По-своему что-то орут, я не понимаю. Мне оружием грозят. Но со мной в БМП сержант приехал. Он в башню перебрался и пушку с пулеметом на ментов навел. И короткую очередь в стену дал. Над нашими головами. Сразу все менты как тараканы разбежались. Подполковник со старлеем опять через стену в кабинет полезли, стрелять оттуда начали. На заседании трибунала говорили, что в воздух, но несколько пуль рядом со мной в броню попало. Я автомат из машины забрал, дал очередь, они от развалин внутрь ринулись. Я за ними забрался и расстрелял их там же, когда из кабинета выходили. Потом, уже в трибунале, узнал, что один из бандитов приходился родственником и тому, и другому. Мой адвокат на этом зациклился, вместо того чтобы на их стрельбе сконцентрироваться. Так и получил я двенадцать с половиной лет. Шуму было по всему Дагестану много. Если бы все по-тихому, дело спустили бы на тормозах. Но кому-то нужен был этот шум. У них там своих либерастов хватает…
– Я что-то слышал об этой истории, – признался Шилохвостов. – Кажется, даже по телевидению видел. В новостях. Правда, не знал, что это ты. Хотя фамилию, помню, тоже слышал, и о тебе тогда вспомнил. Что потом с тобой было, я уже знаю.
– Тогда, товарищ полковник, попросите своих людей вернуть мне «PlayStation Vita».
– Это что такое?
– Игрушка моя. Компьютерные игры. У меня в машине забрали, когда сюда ехали. Были бы деньги, забрали бы, я не возразил. А эту штуку я в чужие руки доверить не решусь…
– Это из-за нее ты вертухаев…
– Так точно. Из-за нее. Не люблю, когда ко мне придираются. Их барачные авторитеты на меня настропалили. А игрушка была только предлогом. Не это, нашли бы что-то другое.