Нет-нет, Виктор не хотел расставаться с нею.
— А что, если мы выйдем куда-нибудь перекусить? — выпалил он. — Я, например, уже созрел для маленького хот-дога.
— Хот-дог в Венеции? — усмехнулась она. — Это все равно что пицца в Англии.
— Неужто?
— Проверено на собственном горьком опыте.
Арабелла направилась с ним к выходу, маневрируя между стремянками. Выйдя на
— Сигнализация была бы надежнее, — предположил Виктор.
— Вы не знаете, какие в Венеции воры. Пойдем.
И она увлекла его за собой, не дав рассмотреть группу приближающихся мужчин, вероятно рабочих, возвращающихся после перерыва.
— Мы оба родились здесь, в доме номер четыре, я и Стефано. — Она указала на соседнее здание из известняка. — Отец был дирижером, мать пела. Оперная певица.
— «Ла Фениче»?[17]
Она изобразила на лице шутливый ужас:
— О-о, придется мне пересмотреть свое представление об американцах… В общем, банальная история: отец спился, мать с гастролирующим тенором отбыла в Копенгаген, а мы со Стефом остались дома, но дом-то наш продали. После несчастного случая купили соседний. Ремонт все еще тянется, как вы заметили. Стеф следит за работами и заботится обо мне.
— Я с ним встречусь? — Виктору самому не понравилось, как прозвучал его вопрос, но он все же положил руку на плечи Арабеллы.
Она как будто не заметила его жеста и продолжила разговор:
— Если он распутается с этой крошкой из Швеции… или откуда она там…
Солнце вывалилось наконец из облаков, осветило церковь, казавшуюся слепленной из мокрого мела. Окружившие церковь святые как будто ожили и приподнялись на цыпочки, протягивая мраморные руки к своему небесному владыке. Арабелла почувствовала, как Виктор замедлил шаг.
— Потрясающе, да?
— Церковь?
Арабелла покачала головой и свернула в узкий проулок, где