— Да, чтобы не забыть: миланский корреспондент «Индепендент» хочет с вами встретиться сегодня вечером в «Ла Голомб». В шесть. Его зовут Макс Пелл. Не возражаете?

— Только для вас. Но до выступления я ему не сообщу никаких деталей.

— И не надо. Главное — вы обяжете моего босса. Венецианские условности.

— Это, конечно, не входит в ваши обязанности… — Виктор с сомнением посмотрел на свои брюки и перевел взгляд в окно, на магазинные вывески на кампо. — Не подскажете, где лучше экипироваться для выступления? Пиджак, галстук… в этом духе.

Арабелла кивнула и подошла к стене, расписанной сценами охоты в этрусском стиле. Соколы, собаки, всадники — многоногая свора устремилась на обреченного оленя, на запах крови. Арабелла нажала на кнопку, и панель бесшумно поехала в сторону, обнаружив ряды костюмов и рубах. Внизу из фетровых гнезд торчали туфли разных фасонов. На случайном ярлыке Виктор заметил сумму — его зарплата за четыре месяца.

— Вашего мужа? — Он постарался подавить в голосе вибрации ревности.

— Брата. Он с какой-то школьницей развлекается… то есть катается на лыжах в Валь-Гардене. — Она улыбнулась и добавила: — А я не замужем.

Виктор чувствовал себя не в своей тарелке. Слишком быстро все происходило. Колокола церкви Сан-Сте пробили одиннадцать тридцать. Арабелла прислушалась к их бою и снова улыбнулась.

— Ну, зачем же… — промямлил Виктор.

— Вы бы посмотрели, сколько стоит здесь галстук! — возмущенно воскликнула Арабелла. — Пожалуйста, не стесняйтесь. Я потом отправлю это вместе с вашей одеждой в химчистку, Стефано еще не успеет вернуться. Габариты у вас примерно одинаковые.

Виктор порылся в шкафу и выбрал серый костюм, синий галстук и рубашку легкого оттенка слоновой кости. Он инстинктивно задержался, не решаясь переодеваться при ней.

— Смелей, смелей! — подбодрила Арабелла. — Кроме того, я ведь росла с братом. Могу и отвернуться.

Оба засмеялись. Виктор заметил биение жилки на ее шее. Рука сама собой поднялась и потянулась к пульсирующей синей выпуклости, но он сдержался.

— Ну и как? — спросила Арабелла, подходя к нему и обводя пальцами плечи.

— Типичный банкир. Или мой отец.

Она провела ладонью по спинке пиджака. Приоткрыла рот. Ее губа… Сердце Виктора усиленно колотилось.

— Да, похоже, сидит неплохо. Я вам обещала мороженое… Но замоталась.

— Не расстраивайтесь. Вы меня преобразили изнутри и снаружи. На это потребовалось много энергии.

Ее лицо слегка порозовело. Самое время для объятий. Но ничего не произошло, и Арабелла чуть заметно вздохнула:

— Что ж, мистер преображенный, у вас, наверное, еще есть дела?