— А что, если вы ошиблись? Горе порой застит нам глаза… — На мгновение взгляд юноши сделался задумчив, словно он что-то увидел вдалеке. Через миг он тряхнул головой, будто прогоняя наваждение. — Или, может, вы ее не узнали. Мой хозяин часто пишет мертвых перед погребением. Когда труп коченеет, лицо человека меняется.

Он считает, что ей померещилось? Что она безумна?

— И светлые волосы могут потемнеть? — ядовито поинтересовалась Кассандра. Ее голос по-прежнему звучал странно, непривычно для нее самой.

— Возможно, освещение сыграло злую шутку, — настаивал Фалько. — Или вы перепутали усыпальницы.

Девушка задумалась. А вдруг он прав? Могли волосы Ливианы показаться темными в тусклом свете? Нет. Но кто вырезал на ее груди крест? Могла ли Кассандра ошибиться? А вот это вполне возможно: каменных ангелов на кладбище хватало.

— Посмотри сам, — предложила Кассандра, не зная, чего ей больше хочется: убедить Фалько в своей правоте или убедиться в собственной ошибке. С тех пор как девушка поселилась на Сан-Доменико, кладбище стало ее убежищем, и она нипочем не желала без боя уступать свою вотчину кровожадному чудовищу.

Фалько молча кивнул, выражая готовность следовать за новой знакомой. Дверь фамильного склепа по-прежнему была приоткрыта. Над входом виднелась полукруглая надпись: Греко.

— Это ее имя, — пояснила Кассандра. — Так что никакой ошибки быть не может.

— Постойте здесь, — велел юноша. — Я посмотрю, нет ли внутри ходячих мертвецов.

Фалько перешагнул порог склепа, напевая себе под нос какую-то песенку. К нему вернулось игривое настроение.

— Надо же, кто-то оставил фонарь. Буду иметь это место в виду, когда стану искать ночлег. О, а это еще что? Какая прелесть. За мной подарок, когда вы налетите на меня в следующий раз… — и тут голос юноши дрогнул и осекся, а через мгновение Фалько вылетел из склепа.

— Расскажи обо всем, что видела, — приказал он, сверкая глазами. — С самого начала.

При виде его белого как мел лица сердце Кассандры снова затрепетало. Фалько тяжело дышал. Он и вправду был напуган.

— Почти ничего, — покачала головой девушка, чувствуя, снова начинает трястись от страха. — Мне показалось, что в кустах мелькнул чей-то плащ. Но луна зашла за тучи, так что, возможно, это была птица или мне померещилось. — Кассандра с усилием проглотила перехвативший горло комок. — Ты… ты ее знаешь?

Фалько покачал головой.

— Она похожа на куртизанку. Совсем молодая. Новенькая, должно быть.

Куртизанка. Ну, разумеется. В детстве, в отеческом доме, в самом центре квартала Риальто, Кассандра с ужасом и восхищением внимала болтовне служанок о роскошных, утонченных красавицах, что дарят мужчинам свою благосклонность в обмен на дорогие подарки и туго набитые кошельки. По вечерам женщины высматривали богатых покровителей из окон домов по берегам каналов, выставляли себя напоказ в платьях, открытых почти до сосков. Их красота была совершенной и в то же время странной, загадочной, они походили на экзотических птиц.

Фалько окинул беглым взглядом кусты и надгробия и повернулся к воротам.

— Надо сматываться отсюда. Лучше бы ты меня сюда не приводила. Кто бы ни убил эту несчастную, он может быть где-то поблизости. И наверняка за нами наблюдает. Возможно, он смотрит на нас в этот самый миг.

«Возможно, он смотрит на меня», — подумала Кассандра. Но нет, Фалько не мог быть убийцей. Убийцы так не улыбаются. К тому же будь ее новый знакомый душегубом, он первым делом расправился бы с ней. Не так ли? Но ведь в зарослях действительно кто-то был. Девушка попыталась вглядеться в темноту. Тщетно: убийца мог скрываться где угодно, а выход был всего один.