– Готово. Я окончательно и бесповоротно разлюбил тебя.

– Что, за несколько секунд?

– Да, эти несколько секунд стали для меня решающими.

Я рассмеялась.

– Так что, можем мы быть с тобой друзьями?

Это худшее, что только можно придумать. Худшее, что только можно придумать.

– Ладно, давай попробуем. Но нам не стоит разговаривать каждый день.

– Тогда через день?

– Нет!

– Раз в неделю?

– Может. Или раз в две недели. Как получится.

– Ладно, Энни. Я сделаю нашу беседу до того занимательной, что ты не захочешь вешать трубку. Пришьешь ее к своему уху, лишь бы слушать меня и слушать.

Я снова рассмеялась. Крис умел развеселить, как никто другой.

– Но как насчет твоих посланий? Ты будешь и дальше отправлять их мне?

– Я дам тебе все, что ты захочешь, Энни. Только попроси, – произнес он тоном, от которого у меня запылали щеки.

– Вот и хорошо. – Я старалась говорить как можно беспечнее. – Пока!

Вот так и начались эти странные беседы. То раз в неделю, то чаще, а то и реже. Как по уговору, мы обходили молчанием все, что произошло между нами. Ни слова не было сказано про нашу свадьбу или про Тревва с Тесс. О своей нынешней жизни мы тоже особо не откровенничали. Честно говоря, мне совсем не хотелось знать, как он там развлекается у себя в Лос-Анджелесе и не появилась ли у него какая-нибудь подружка. Он тоже ни о чем меня не расспрашивал – видимо, по той же причине. Нам просто хотелось получше узнать друг друга, тем более что все это осталось за кулисами наших прошлых отношений.

Оказалось, что дома у него живет мопс по кличке Чопстик[3], названный так за пристрастие к китайской еде. Мать Криса была оперной певицей, отец – поэтом, а брат – профессором философии в университете. Сестра Криса возглавляла общественную организацию, которая боролась за права женщин. Еще она написала книгу, посвященную роли феминизма в XXI веке.

– Как видишь, очень даже культурная семейка. Такое чувство, что я приемный. Неряшливый сценарист, живущий в такой же неряшливой квартире, на стенах которой не увидишь ни одной мало-мальски значимой картины. Словом, я – паршивая овца в своей семье.

Как оказалось, Крис в свое время учился на журналиста, но когда выяснилось, что у него нет ни малейшего интереса к текущим событиям, он понял, что выбрал не ту профессию. Тогда-то он и начал писать романтические комедии.