– Я почтарь!

– Нет, я почтарь!

– А я тогда староста!

Слушая эту веселую чепуху, Настя даже не сразу смогла переключиться на разговор сТишилом, который, поняв затруднения девочки, в шутку запустил в своих внуков увесистым грибом. Снаряд попал в того, кто изображал Хотена, и юный «десятник», разревевшись, убежал за дом. Остальные с гиканьем стали его преследовать, и вскоре в районе крыльца воцарилась долгожданная тишина, изредка нарушаемая беседой одного из сыновей Тишилас женой.

– Не рановато ли грибы пошли? – уточнил Олег, снова начав издалека.

«Наверное, со стариками тяжело говорить в лоб, как он это сделал с охотником, – решила Настя. – Впрочем, с сиротами-травницами тоже пришлось походить вокруг да около…»

– Так июль уж на исходе, – важно сказал Тишило. – Дожди, вишь, какие пошли. У грибов самая любимая погода.

– Ты так говоришь, дед, будто они живые, – усмехнулся почтарь.

– Так они и есть живые, – строго посмотрел на него старик. – С ними же аккуратно нужно… Не вырывать из земли, а срезать легонечко. И оставлять всегда немного, все не выбирать с полян. А они это чувствуют и в следующий раз уже от тебя не прячутся.

Услышав это, Настя закатила глаза. Увлеченный грибник, да еще и в почтенном возрасте – похоже, им с почтарем сидеть тут не меньше пары часов! Точнее, не сидеть, а стоять – места на крыльце из-за нагромождения корзин не было.

«И как только ему, – девочка с уважением посмотрела на своего спутника, – удается сдерживаться? Я бы уже сразу вопрос в лоб задала! Впрочем, Олег же почтарь – а им на той стороне без терпения и выдержки никак. И что ему тогда старый болтун по сравнению с парой часов без движения рядом с каким-нибудь навьим капищем!»

– Мне бы твою выдержку, дед Тишило, – аккуратно выхватив из корзинки внушительных размеров боровик, Олег потешил самолюбие грибника, про себя вспоминая, был ли старик двадцать лет назад на деревенской площади. В ту самую ночь, когда туда прибежал заплаканный пацан с рассказом о смерти отца и брата и просил правосудия. Нет, не было его – уже и тогда он сидел со своими грибами и ничем больше не интересовался.

– А то! – Тишило, не зная о мыслях своего собеседника, довольно подбоченился. – Был бы япомоложе, я бы тебе, Олежек, на той стороне фору бы дал!

– Вот и хорошо, что ты уже старый, – посмеялся почтарь, постаравшись снова засунуть подальше все старые воспоминания. Казалось бы, сколько он к ним уже не возвращался, а тут, что ни увидишь, с кем ни поговоришь, обязательно что-то да всплывет. – Смотри, будь осторожнее, а то рассказывают, что ты на болоте тут заплутал.

– Брешут, – махнул рукой Тишило, продолжая перебирать свою добычу.

– Ну, просто же так говорить не будут… – подначил старика Олег.

Тот отставил корзинку в сторону и недобро посмотрел на почтаря, словно тот усомнился в непогрешимой истине.

– Я, юный Локов, – наконец, заговорил Тишило, – в леса хожу еще с тех самых пор, как тебя еще даже на свете не ждали. Думаешь, я не знаю, как от русалочьих выходок спастись?

– Может, и знаешь, – покачал головой Олег. – Вот только служанки водяного не зверье дикое, что всегда по одной схеме действует. Могут и нового чего придумать, а там и самый опытный из нас, если зазнается, может попасть в их ловушку…

– И концы в воду, – вырвалось у Насти.