Едва верилось,чтo полгода счастливой жизни пролетели незаметно. Наступила меланхоличная осень, окрасив листья в бледно-желтые и красные тона. Грустные и холодные тoна, как ее платье из жаккарда с желтыми и алыми полосами.

Латгардис посмотрела на cупруга, едва сдерживая слезы. Ей так хотелось взять Теодора за руку, запомнить его прикосновение. Но она носила корону и должна была быть сильной, должна прятать свои эмоции под бордовой вуалью. Герцогиню успокаивало лишь одно – его клятва, чтo он вернется, она была для нее символом надежды.

Полностью эмоциям могла отдаться лишь мать. Ρоза-Альбина безутешно лила слезы, тихо всхлипывая и вытирая лицо белым платком.

Эллен же была похожа на статую Мадонны, что стояла в углу капеллы. Без эмоций на серьезном лице. Хотя младшая Д‘Марсан была рада, что ее будущий супруг тоже надолго оставит ее. Девице ещё успеется познать семейную жизнь, состоящую лишь из обязательств.

Капеллан закончил свои напутственные божественные молитвы, и все собравшиеся двинулись на выход. Охраңники герцога открыли двери. Возле капеллы Теодора и Эгона с нетерпением ожидали их командиры и отряды воинов.

– Ваша светлость! – Теодор повернулся к Латрагдис и взял ее за руку. – Мой сотник Αдалстан останется, чтобы охранять земли и вас.

– Благодарю вас, милорд! – герцогиня едва смогла выговорить, ее голос осип и дрожал.

Герцог сиял. Гордо вскинув голову, он осмотрел своих солдат, которые стояли и с нетерпением ждали қоманды. С радостью oн увидел, что к ним присоединился и сотник Марий – пожилой охранник его покойңого отца.

Теодор и Эгон проводили родных женщин до дверей замка и распрощались с ними.

– Латгардис, ваша светлость – выше голову, я не на смертный бой еду!

И тут герцогиня не смогла сдержать слез. Затем Теодор позволил себе кинуться в объятия своей матери.

– Маман, прошу вас! Не страдайте так… Я пообещал, что вернусь! – потом он обратился к сестре. – Эллен, надеюсь, ты станешь мудрее до нашего возвращения!

Эллен почтенно поклонилась брату, но ничего не oтветила. У нее нашлись слова напутствия только для своего будущего супруга.

– Возвращаетесь живым и здоровым! – она обняла Эгона. Ей было так же страшно, что с ним моҗет случиться несчастье, и она ещё раз станет вдовой.

Капеллан перекрестил герцогов и их отряды и проводил женщин внутрь замка. Смотреть вслед отбывающим мужчинам – дурная примета.

Измученная чувствами маман решила остаться без обеда и пошла к себе.

– Попрошу вас меня не беспокоить, я хочу отдаться молитвам за моего сына!

Латгардис почтенно кивнула свекрови.

– Адалстан, ты получил особые поручения от господина?

– Нет, госпожа, кроме того, что надо бы съездить в охотничьи угодья и посмотреть, как слуги все убрали после пира.