Примерно пятнадцать минут спустя я несу собаку, которой, похоже, очень нравится вкус моего лица, к «Старбаксу» на углу Второй и Девятой улиц. Всю дорогу сюда Шарлотта выбирала новое имя для Винни. Я предложил Мистейк[23] – шутка, о которой я сразу же пожалел, потому что мы оба, кажется, еще не готовы смеяться над ситуацией, в которой оказались. Но Шарлотте понравился этот вариант.
– Ты его видишь?
Мы пытаемся найти Винни… Хотя я, похоже, не смог бы узнать его, даже если от этого зависела бы моя жизнь. Но когда я упомянул колядки, глаза Шарлотты загорелись… По-видимому, так же, как и мои, когда я понял, что мне сегодня не придется тащиться на Эмпайр-стейт-билдинг. Поэтому мы сейчас здесь.
Я смотрю вниз на Девятую улицу и вижу группу людей, дрожащих от холода перед кофейней. Похожи они на колядующих? Понятия не имею. Точно так же, как я понятия не имею, есть ли среди них наш таинственный Винни. Я не могу признаться Шарлотте в том, что не знаю, кого ищу, потому что я уже все уши ей прожужжал о том, какими хорошими друзьями мы были с Винни. Зачем только я это сделал? В общем, я делаю вид, что из-за всех этих пальто, шарфов и шапок просто не могу разглядеть старого приятеля. Когда мы подходим ближе, я понимаю, что мы с Шарлоттой собираемся понизить средний возраст этой группы лет примерно на двенадцать. Я останавливаюсь в нескольких метрах от них с Мистейк, изо всех сил пытающейся вырваться из моих рук, чтобы скорее бежать к новым людям – не знаю уж зачем, может, тоже хочет колядовать, – когда я наконец узнаю кое-кого (правда, совсем не того, кого ожидал) среди певцов.
– Привет, Чиз![24] – кричу я невысокому пареньку, который пытается выбраться из толпы, попутно теряя свой колпак Санты.
Зажатый под мышкой аккордеон издает несколько жалобных нот, пока его хозяин пробирается к нам сквозь людей.
– Это же не настоящее имя, правда? – шепчет мне Шарлотта.
– Нет, – бормочу я в ответ, понимая, что либо забыл, либо вообще никогда не знал, что настоящим именем Чиза было Винни Зампанти. Он перевелся в другую школу где-то перед старшими классами. По идее, его вообще не должно было быть в той группе. – Мы прозвали его так из-за любви к сыру.
– Ант[25], ты пришел!
Теперь Чиз – Винни – обнимает меня, чуть не роняя при этом свой аккордеон, и на меня накатывает волна воспоминаний. Я вспоминаю, что Винни Зампанти был странным мальчишкой, который звал меня Антом с тех самых пор, как мы стали членами клуба скаутов. А я его с тех самых пор ненавидел.
– Рад тебя видеть, чувак! – улыбается Чиз.
– Да-да, – говорю я, пытаясь абстрагироваться от воспоминаний о том, как моя кузина Мари рассказала мне, что в восьмом классе Чиз пытался сразить ее наповал серенадой. Он пел… Ну, Мари не разобрала, что именно он пел, потому что она едва слышала его голос из-за аккордеона.
– Так, друзья, нам пора начинать. – Одна из женщин в группе – за пятьдесят, невысокая, грузная и очень деловая – подходит к обочине, собирая вокруг себя людей. – Мы начнем с Девятой улицы и двинемся на запад. Надеюсь, у вас у всех есть песенники и все вы помните свои песни. А вы еще кто такие? – Женщина уставилась прямо на нас с Шарлоттой.
– Нет-нет, Глэдис, все в порядке. – Чиз хлопает меня по плечу, и я чуть не роняю Мистейк, которая громким лаем выказывает мне свое недовольство. – Это мой друг детства. Один из лучших певцов, которых я знаю.
Мне начинает казаться, что Чиз мог спутать меня с каким-то другим Антом. Я не умею петь. Но Глэдис спрашивает у Чиза, какой у меня голос, и парень уверяет ее, что я пою басом, а Шарлотта – меццо-сопрано. Глэдис, похоже удовлетворенная услышанным, ведет группу по Девятой улице, бормоча что-то о том, как все удачно сложилось, потому что им как раз не хватало баса и меццо-сопрано.
Я пропускаю группу вперед на почтительное расстояние, прежде чем следую за ними. Потом поворачиваюсь к Чизу, который идет слева от меня – Шарлотта шагает справа, – и спрашиваю:
– Что это было?
Чиз в ответ лишь ухмыляется. Он смахивает на хорька, и это меня пугает.
– Не волнуйся об этом, просто держись позади и вовремя шевели губами.
И затем он обнимает меня, как будто мы и впрямь старые друзья.