Наконец обстановка потребовала, чтобы Кессельринг вновь применил накопленный им опыт работы с союзниками-латинянами. Успех, которого он добился, сдерживая наступление советских войск, сыграл на руку румынскому диктатору маршалу Антонеску и позволил тому сильно укрепить свои позиции. Тем не менее ужасающие потери румынских войск привели к тому, что король Михай попытался сместить диктатора и объявить о выходе Румынии из войны. Кессельринг вежливо, но решительно взял короля под стражу, обеспечив ему в качестве охраны «почетный караул» из немецких солдат.
Успех группы армий «Юг» в немалой степени способствовал укреплению немецких позиций на Балканах. Стала снова искать сближения с Германией Болгария, которая, после того как немецкие войска на Восточном фронте оказались на грани катастрофы, была готова к тому, чтобы выдворить из страны всю немецкую миссию. Турки, которые тоже готовились принять решение о разрыве отношений, потихоньку отложили свое решение в долгий ящик и продолжили свой экспорт в Германию, и что важнее всего, они продолжили экспорт хрома. Получилось так, что месяц шел за месяцем, и правительство Роммеля медленно, но уверенно стало занимать все более и более прочные позиции в глазах нейтральных стран. Немецкая пропаганда не жалела красок, расписывая стремление нового правительства к миру. Такой деликатный и абсолютно не характерный для тевтонов подход к внешней политике дал положительный результат, тем более в сочетании с программой денацификации, объявленной Роммелем. Было так легко возложить вину за все и вся на Гитлера, и этот прием сработал. Хотя отношения с Великобританией и Соединенными Штатами не выходили из рамок холодного нейтралитета, латиноамериканские страны быстро восстановили дипломатические отношения и возобновили торговлю с Германией, Швеция и Швейцария удвоили свои поставки материалов стратегического назначения. Несмотря на то, что объем торговли оставался небольшим, благодаря импорту товаров Германия смогла решить проблемы обеспечения по наиболее важным позициям. В сентябре Швеция и Уругвай изъявили свою готовность выступить совместно в качестве посредников в переговорах между Германией и Советским Союзом. Хотя им грубо указали на дверь, тем не менее эта дверь была оставлена открытой[208]
Последние приготовления
В начале 1945 года над всем пространствам фронта от Балтийского моря до Карпатских гор повисла напряженная тишина. Отдел иностранных армий Востока из разведывательной службы Гелена сообщал, что вдоль всей линии Восточного фронта советское командование «сосредоточило в полосе наступления своих фронтов 414 подразделений с боевым и численным составом в масштабах дивизии или бригады, 216 подобных подразделений образуют ближайший оперативный резерв фронта и еще 219 составляют глубокий оперативный резерв». Большая часть этих резервов должна была действовать против трех групп армий Манштейна, которые были развернуты в Польше. На границах с Северной Польшей и с Восточной Пруссией 2-й и 3-й Белорусские фронты сосредоточили против группы армий «Север» 1 670 000 солдат с более чем 28 000 орудий и 3 300 танками и самоходными орудиями. Против двух оставшихся групп армий будут действовать 1-й Белорусский фронт под командованием маршала Конева и 1-й Украинский фронт под командованием маршала Василевского. В составе этих фронтов насчитывалось 2 200 000 человек, 6 400 танков и самоходных орудий, а также 46 000 стволов артиллерии, включая крупнокалиберные минометы и боевые машины реактивной артиллерии. С воздуха этим силам оказывали поддержку более 10 000 боевых самолетов.[209] Органы советской политической агитации поддерживали такой политико-моральный уровень войск, чтобы жажда мести захватчикам, не остывая, горела в душе каждого бойца. Те месяцы, что прошли с окончания операции «Багратион», были с пользой потрачены на то, чтобы накопить гигантское количество боеприпасов и довести до совершенства подготовку личного состава, которому придется участвовать в последних жестоких сражениях. Чтобы увеличить резерв Ставки Верховного главного командования, Сталин отдал приказ передать в ее распоряжение огромные запасы боепитания и вооружения, которые были собраны на Дальнем Востоке для войны с Японией, а также перебросить оттуда еще несколько дивизий. Никто не спрячется от Красного урагана, который получил кодовое название «Операция «Суворов» по имени самого блестящего полководца во всей русской истории.
К этому времени Кессельринг командовал 40 испытанными в боях дивизиями. Под оперативно-стратегическим командованием Манштейна находилось еще 150 дивизий; оставшиеся дивизии составляли резерв ОКБ. В боевом строю люфтваффе находилось 5 000 самолетов, поддержку которым оказывали тысячи зенитных орудий. Количество танков в танковых подразделениях теперь превышало 4 000 машин. То количество подкреплений, которое было направлено на Восточный фронт, довело огневую мощь групп армий до таких масштабов, которым не было равных с самого начала войны. Численность группы армий «Центр» теперь составляла более миллиона солдат. Растущая способность люфтваффе защищать наземные немецкие войска от беспрестанных ударов с воздуха также вселяла безграничную уверенность в души немецких солдат. Огромное внимание уделялось ежедневному и упорному повышению боевой выучки солдат. На учениях использовались методы и приемы подготовки, заимствованные из опыта подготовки к обороне, проводившейся в эту войну на Западном фронте. Казалось, что вся Центральная Польша представляет собой единую гигантскую систему траншей и окопов. Солдаты некоторых подразделений пехоты месяцами не видели танков.
Танковые армии являлись краеугольным камнем решений, принятых фон Манштейном. Он был полностью согласен с предложением Роммеля строить оборону с таким расчетом, чтобы в ней, как в болоте, увязала и тонула наступательная инициатива советских армий. Однако он сделал еще один шаг. Реформа, проведенная в частях немецкой армии на Восточном фронте, позволила создать танковый резерв, который был продуманно сосредоточен за первым районом глубокой обороны. В распоряжении Манштейна было четыре танковых армии, каждая из которых была прямо подчинена ему через высшее командование «Восток»: 1-я танковая армия (генерал-полковник Эрхард Раус), 3-я танковая армия (генерал-полковник Георг Рейхардт), 4-я танковая армия (генерал-полковник Герман Гот) и 5-я танковая армия (генерал танковых войск Хассо фон Мантейфель).[210]
3-я танковая армия была развернута с таким расчетом, чтобы оказывать поддержку группе армий «Север». Остальные танковые армии фон Манштейн сосредоточил в пространстве между Варшавой и Краковом, на том участке фронта, куда, как ожидалось, будет направлен основной удар советских сил. Вновь сформированные 1-я и 5-я танковые армии были расположены за Варшавой, и 4-я танковая армия находилась в окрестностях Кракова. Такое распределение сил позволяло отразить проникновение противника в глубину обороны на любом участке фронта. Далее на запад земля Польши была иссечена еще одной обширной сетью оборонительных сооружений, получившей название «Линия Фридриха Великого», которая по большой дуге шла к югу от Варшавы и упиралась в Краков. Позиции на этой линии занимали дивизии 4-й и 10-й армий, только что прошедших переформирование.
Наверное, самым трудным, что когда-либо приходилось делать Роммелю, было, прибыв в Польшу, просто сидеть и слушать, как фон Манштейн уточняет данные и дает последние указания на совещании командиров фронтовых частей. Для человека, который всегда привык находиться на самом острие атаки, это испытание являлось самым тяжелым. Но, с другой стороны, ему нечего добавить к той работе, которую провели фон Манштейн и подчиненные ему командиры.[211] Они — прекрасные военачальники, и он предоставил им всю свободу действий, в которой они нуждались. В сущности, это почти то же самое, что позволить хорошему лейтенанту взять на себя всю ту работу, которую он в состоянии выполнить. Больше совещаний на эту тему уже не будет. По данным Гелена, наступление советских войск должно было начаться через несколько дней.
Манштейн хотел иметь более точные сведения о сроках наступления. И Гелен их предоставил.
Ярость по-советски
Исходя из данных анализа роста концентрации сил и подготовленных боеприпасов, Гелен смог достаточно точно определить дату советского наступления. В первую неделю января 1945 года на позициях были установлены десятки тысяч советских орудий и приведены в готовность пути доставки боепитания от подготовленных полевых складов с боеприпасами, выбору места для которых было уделено много внимания. Советскому командованию потребовались месяцы, чтобы накопить силы и средства для предстоящего наступления. 7 января фон Манштейн отдал приказ оставить «Линию Локки». Относительно легко вооруженные подразделения немецких войск, которые обороняли ее, быстро отошли назад к «Линии Шарнхорст», расположенной на удалении 30 — 100 км от «Линии Локки». К этому Жуков не был готов. Рушился весь его план обеспечения наступающих войск боеприпасами. Теперь немецкая передовая находилась вне пределов досягаемости огня артиллерии. Можно было выдвинуть вперед позиции артиллерии, но тогда слишком далеко в тылу останутся полевые склады снарядов, обслуживающие их. Жуков обрек своих снабженцев на титанический труд, приказав им выдвинуть вперед свои склады. Тем временем его командующие подразделениями и штабисты спешно разрабатывали сложный план переброски миллионов солдат, сотен тысяч машин, повозок и лошадей на совершенно новые позиции. Это был не менее грандиозный труд по пересмотру всего плана наступления. Жуков постоянно торопил, он угрожал, снимал с должности тех, кто не справлялся, а одного из них даже отправил в лагеря. Потребовался целый месяц на то, чтобы его воинство могло снова двинуться вперед.
Наступление по всему фронту началось 14 февраля. Так же, как это было под Курском, тысячи советских самолетов незадолго до рассвета поднялись в воздух и взяли курс на прифронтовые аэродромы люфтваффе. Но так же, как это было под Курском, немцы на один шаг опередили их. В небе начались жестокие воздушные бои.
Как только «Красные соколы» улетели на запад, десятки тысяч орудий ударили по передовым укреплениям немецкой обороны, полностью разрушив их во многих местах. Количество металла, обрушенного на позиции противника, захватывало дух. Однако фон Манштейн еще раз прибег к своим уловкам и позаботился о том, чтобы большая часть металла, посланного из советских орудий, была послана зря. Хорошо поставленная разведка предупредила немецкое командование об опасности, и на многих участках фронта это было сделано за 24 часа до начала артиллерийской подготовки. Как это и предусматривалось, немецкие солдаты снова оставили первую полосу обороны и заняли позиции на втором, еще более укрепленном рубеже в глубине «Линии Шарнхорст». Прежде чем вступить в бой с основными силами в оперативной зоне обороны, наступающие советские армии на протяжении многих километров прокладывали себе дорогу, завязывая бои с мобильными частями в тактической зоне обороны. Но к этому времени стремительность наступления падала, а атакующие войска не имели возможности использовать сокрушительную мощь того подготовленного огневого обеспечения, которое они получали при выдвижении с исходных рубежей. В этих условиях приходил черед собрать свою дань немецкой артиллерии и средствам авиационной поддержки. В первый день наступления советские войска ни на одном участке фронта не смогли продвинуться вперед больше чем на несколько километров.
День за днем пролетел февраль, а советские войска продолжали свое мучительное продвижение вперед, обильно поливая скованную морозом землю Польши кровью лучших сынов народа. Неся огромные потери, они к концу месяца едва смогли подойти к рекам Висла и Нарев, да и то лишь на некоторых участках фронта. Тысячи сгоревших танков и самоходных орудий отмечали их продвижение на запад сквозь «Линию Шарнхорст». Во многих случаях от личного состава пехотных дивизий, которые воевали на передовой, оставалось не более полка. Повсеместно подразделения немецких войск обороняли свои позиции до их полного разрушения, а затем уходили еще дальше в свою систему обороны, которой не было конца. Танки стали таким же бесполезным родом войск, как и кавалерия в условиях траншей Первой мировой войны. Всякий раз, когда наступающим казалось, что они сумели проникнуть глубоко в систему обороны противника, в бой вводились танковые корпуса. Они врывались в образованные бреши и оказывались лицом к лицу с огромными противотанковыми засадами, где их поджидали массированные контратаки немецких танков. Основная тяжесть удара снова легла на плечи пехоты, и как ни расточителен был Сталин, но к концу месяца даже он начал отступать от своих принципов и задумываться над тем, на сколько подобных операций хватит населения его страны. Англичане и американцы тоже говорили ему, что под давлением обстоятельств внутренней политики они больше не могут находить оправдание помощи, оказываемой Советскому Союзу.
«Заключайте мир, — говорили они. — Ведь вы уже восстановили границы своего государства. Не ждите от нас ничего, начиная со следующего месяца».
Войска с боями медленно пробивались на запад, и начало марта было отмечено еще большим кровопролитием. Однако ближе ко второй неделе 1-й Украинский фронт добился определенных успехов и с боями форсировал Сан, а затем и Вислу в районе города Баранов. Примерно в то же время, а именно 5–6 марта 1-й Белорусский фронт, действуя южнее Варшавы, тоже вышел к Висле. Тремя днями позже Красная Армия в одном из самых героических и кровопролитных сражений этой войны сумела перейти через реку в районах Магнушев и Пулавы и закрепиться там на плацдармах. К началу третьей недели пришли хорошие новости о том, что оба фронта прорвали последний пояс укреплений в системе обороны «Линии Гнейзенау». Однако, несмотря на неимоверные усилия советских войск, им никак не удавалось сломить решимость, с которой немцы защищались на флангах, и расширить сделанные бреши. Тем не менее Жуков, требуя развить достигнутый успех, приказал двинуть вперед танковые армии. 17 марта маршал Конев послал в узкие бреши, проделанные в обороне противника, 3-ю гвардейскую и 4-ю танковые армии, а маршал Василевский, соответственно, свои 1-ю и 2-ю гвардейские танковые армии. Севернее Варшавы 2-й Белорусский фронт создал надежный плацдарм на противоположном берегу реки Нарев, и он тоже повел через реку свою 5-ю танковую армию.
Намереваясь окружить Варшаву, тысячи советских танков шли в направлении на запад и север. Если этот маневр будет успешным, можно будет одним ударом очистить от противника участок фронта протяженностью в 320 км. Жуков был намерен загнать наконец кол в самое сердце группы армий «Центр». Однако, чем дальше уходили советские танки, тем более чувствительными становились удары с воздуха, которые наносили обновленные люфтваффе, и тем менее эффективной оказывалась поддержка их собственной авиации, поскольку немецкие истребители сбивали все больше и больше советских самолетов. В глубоком тылу немецкого фронта неожиданно изменился характер местности, и 23 марта танковые армии наткнулись на глубоко эшелонированную оборону «Линии Фридриха Великого». Как бы ни была страшна их ярость, советские танкисты были бессильны в этом неожиданном лабиринте со всеми его пушками и противотанковыми заграждениями. Им катастрофически не хватало помощи пехоты и тяжелой артиллерии. Однако ни Василевский, ни Конев никак не могли расширить бреши в основной линии немецкой обороны, которая по-прежнему выдерживала все удары, а ее хорошо укрепленные фланги не прогибались под натиском противника.
Вот тогда-то фон Манштейн и нанес свой удар. На первый план вышли танковые армии, предусмотрительно припасенные им на этот случай, и 25 марта они нанесли удар в основание прорывов севернее и южнее Варшавы и отсекли противника от основных сил. Затем немецкие танки повернули на запад, для того чтобы ударить по советским танковым армиям с тыла и прижать их к своей системе противотанковой обороны. 4-я танковая армия Гота атаковала танки Конева на южных подступах к Кракову и отрезала их с тыла. 1-я танковая армия Рауса рассекла на части тыловые подразделения двух танковых армий Василевского. Обе немецких танковых армии нанесли сокрушительные удары по плацдармам советских войск. Перестали существовать плацдармы у Баранова и Магнушева, в плен были взяты тысячи советских солдат. Сбросить последние остатки русских в Вислу под Магнушевым выпало учебной танковой дивизии (XLVII танковый корпус) Фрица Байерлейна. У Байерлейна не было времени созерцать кровавую бойню, но у него не было сомнений, что русские заплатили чудовищную цену за форсирование реки и за трудное продвижение сквозь системы немецкой обороны.
«Меня поразило бесчисленное множество бронированной техники противника, которая была остановлена и сожжена нашей противотанковой обороной, а также масса убитых пехотинцев, которую они не потрудились похоронить. Я мог думать только о том, насколько дальновидным оказался Роммель».[212]
Когда Гот и Раус нанесли удар по тылам советских танковых армий и сразу же повернули свои силы на восток, они все еще только смутно представляли себе, какая угроза нависла над, их собственными тылами. После того как советские танковые армии получили удар с тыла и развернулись, прижатые немецкими танками к оборонительным сооружениям «Линии Фридриха Великого», пламя ожесточенных сражений взметнулось над всей Южной и Центральной Польшей. В ответ на это фон Манштейн 27 марта ввел в бой 5-ю танковую армию (за вычетом одного корпуса). Теперь танки Василевского вели бой и в авангарде, и в арьергарде. День за днем сотни бронированных машин выбрасывали в небо клубы дыма и пламени. Жуков отдал приказ ВВС начать полномасштабное воздушное наступление с целью оказать поддержку сражающимся танковым армиям и поручил другим командующим войсками переднего края восстановить утраченные плацдармы. В небе над крупнейшим танковым сражением разгорелось воздушное сражение, аналогов которому не знала история, и самолеты сотнями и тысячами падали и разбивались о землю. В этот критический момент Галланд отправил в бой свои заранее припасенные реактивные истребители Me.262. «Красные соколы» оказывались сбитыми раньше, чем они успевали долететь до Вислы, их армады были обречены на истребление и гибель.