– Я хочу видеть, как мой ребёнок растет, хочу быть рядом с ней, и мне необходимо найти дверь в другой мир.

– А ты понимаешь, что время там и здесь течет по-разному? Сколько сейчас твоей дочери? Около двух лет?

– Да, – задумчиво произнесла в ответ. – А в моих снах Настеньке года четыре – пять.

– Вот и я о чем, и для своей уже повзрослевшей дочери, ты будешь чужим посторонним человеком. Сама говоришь, что рядом с ней находится приемный отец, наверное, есть и мать, и не факт, что они обрадуются твоему внезапному появлению. Прошу, обо всем подумай еще раз и тщательно взвесь. Договорились?

– Да, – кивнула в ответ.

– Ну и отлично. А сейчас пей, – женщина подвинула мне стакан. – Это позволит тебе расслабиться.

Я послушно выпила отвар, который имел приятное мятное послевкусие, и уставилась на старушку.

– Нам предстоит немало работы. Для начала тебе нужно найти межмировой коридор. Твоя цель – смотреть в зеркало и думать о дочери, и главное – ни на что не обращай внимания. Поняла?

– Да.

В этот момент в комнату вошел Вадим и принес большое напольное зеркало.

– Куда ставить? – поинтересовался он.

– В угол.

Затем бабушка Агафья поставила возле него табуретку и скомандовала:

– Садись и не отводи взгляд.

Я послушно опустилась на стул и уставилась в свое отражение, думая только о том, что если все получится, я очень скоро окажусь рядом с дочерью, и смогу, наконец-то прижать ее к себе.

Глядя в зеркало, невольно поймала себя на мысли, что все происходящее сейчас со стороны может показаться абсурдом. Но это была единственная ниточка, связывающая меня с дочерью, и я знала, что все получится, по-другому просто и быть не могло. Ведь на свете нет ничего сильнее, чем материнская любовь. Она самая искренняя и преданная, и как бы банально это ни звучало, но для каждой матери ребенок – частичка ее самой, собственное продолжение в этой жизни. Настя – единственное, что удерживало меня на краю пропасти… Без моей девочки мне белый свет был не мил.

Чем дольше я думала о дочери, тем больше теряла связь с действительностью. От непролитых слез перед глазами стало все расплываться, и в какой-то момент я поняла, что в гладкой зеркальной поверхности вижу не себя, а какую-то круглую площадку с множеством дверей.

– Получилось! – радостно воскликнула я и тут осознала, что стою у зеркала и прижимаюсь лбом к гладкой поверхности.

Обернувшись, увидела, что маленькая комнатка наполнена едким дымом, от которого было даже тяжело дышать. Я невольно зашлась в кашле.

Тем временем бабушка Агафья открыла окна, и чуть прищурившись, поинтересовалась: