— Может рылом не вышел? — Вставил я вариант.
— Ах вот, нашел. Так ты у нас безотцовщина!
— Отец в шахте погиб, — пояснил я, — когда мне пять лет было. Да, как и я, собственно, причем, в той же самой шахте.
— Да, вижу, — буркнул чинуша, — тут все написано. Ага. Во как. У тебя бланк грехов не заполнен.
— А может просто заполнять нечем было?
— Так не бывает! — Чиновник шмякнул по столу ладонью, так что все канцелярские принадлежности запрыгали на месте. — Развели бардак.
— Я помер, мне еще четвертной не стукнул. Начальник сука…
— Ну ка хватит! Попрошу не выражаться! Тут вам не стройка и не забой.
— А иначе что? В ад сошлете? Так вы уже. Так что, любезный, а не пошел ка ты…
— Ни звука больше!
Мою челюсть будто сдавили тисками, а губы срослись сами собой.
— Да, уж, никакого уважения. Отправил бы в ад, да действительно не за что. Интернат в райцентре, технический колледж, сварщик четвертого разряда. Армейская служба, даже с наградой! Мать, медсестра в больнице, умерла три года назад от рака. Ни друзей, ни родственников. И что даже девушки не было?
Чиновник вопросительно посмотрел на меня, а потом, как бы опомнившись, взмахнул рукой, и я опять смог разжать челюсти.
— Вы ж дело читаете, сами как думаете, откуда ей взяться? Жил в общаге, денег — от зарплаты до зарплаты, чай да макароны. А девушки, они таких как я, даже не замечают, а то не знаете…
— Знавал, знавал. — Процедил чиновник, впадая в задумчивость. — Ладно. Дело твое тощее да плевое, разбираться тут не с чем. Будем играть в азартные игры.
— В каком это смысле? Партейку в покер, на интерес!? Так не пойдет.
— Да что ж вы мятежные все кобенитесь? Не покер и не рулетка. Будете тянуть билет.
— Не буду. — Заупрямился я. — Хотите с больной головы на здоровую проблемку сплавить, типа, сам выбрал, а с нас взятки гладки!? Фигу!
— Вот же ты стрекозел упрямый! В таких случаях как у тебя, дозволяется лотерея. Двенадцать миров нашего сектора, двенадцать воплощений. Все двенадцать воплощений вполне приличные, а там уж как фишка ляжет. Что вытянешь, то и твое. Есть бонусные билеты.
— Стало быть не в ад, и не в рай, а все по новой? Сомнительный выбор.