– Ничего себе!
– Ты на камень посмотри.
А камень-то пулями на куски расколот. Такой стрельбы Андрей никогда не видел. Слышал, что практиковали в СМЕРШе, называлась – стрельба по-македонски. Думал – преувеличение. А сейчас сам стал свидетелем. Уважение к лейтенанту сразу резко возросло. Он сумел то, чем не владел Андрей. Обидно, но это специфика профессии. Наверняка лейтенант не сможет проложить курс подводной лодки либо выполнить торпедную атаку.
– Держи пистолет с патроном в патроннике. В случае опасности только выхватить надо и нажать на спусковой крючок.
Это противоречило Уставу и наставлениям. Оружие со снаряженным магазином должно стоять на предохранителе и без патрона в стволе для исключения несчастных случаев. Но наставление написано для военнослужащих обычных родов войск, не для тех, у кого огневые контакты внезапны и скоротечны. Если успел выстрелить первым и точно в цель, значит выжил. Опоздал хоть на мгновение, считай, опоздал навсегда.
У Андрея настроение упало.
– Не тушуйся. Практика нужна. Отныне каждый день будешь стрелять, минимум по пачке. Когда получится попадать из девяти раз девять, тогда задействуем вторую руку.
– Почему девять раз?
– Восемь патронов в магазине, один в стволе.
Андрей мысленно себя выругал. Мог бы и сам догадаться, не выставлять себя дураком.
После стрельб пошли в оперативную часть. Виктор ознакомил с обстановкой. Кто против флота работает, где расположены, какими силами располагают. Виктор посмотрел на часы.
– Сейчас допрашивать агента буду. Сиди, смотри, слушай.
– Так ты и немецкий язык знаешь? – поразился Андрей.
– Нет. Агент из русаков, завербован ещё в начале войны, служил в береговых частях под Одессой. Когда немец, у нас переводчики есть на такой случай. Немцы редко бывают, в основном пленные, представляющие интерес. У переводчиков работы много, но чаще с бумагами, переводят захваченные документы.
Конвоиры привели агента. С виду обычный старшина второй статьи, окает, как волжанин. И на врага не похож. Андрей в углу устроился, на табуретке. По мере допроса старшину возненавидел. Так бы и выстрелил ему в затылок, чтобы одним гадом меньше было.
Старшина рассказывал, как участвовал в расстреле военнопленных. Немцы специально делали, чтобы повязать человека кровью. Потом обучение в спецшколе и заброска по чужим документам, по настоящим. Вроде как из госпиталя прибыл. И связной был, и радист. Передавал данные о выходе крупных кораблей в море. А дальше действовала авиация.
– На чём он попался? – полюбопытствовал Андрей, когда агента увели.
– Любопытен был не по должности. Особисту доложили, он приглядывать стал. Да ещё агент посещать один дом периодически стал. Ладно бы зазноба, так мужик одинокий. Ни картами агент не интересуется, ни выпивкой. Подумали ещё, может – старые знакомые? Родня? А через два месяца взяли прямо после посадки парашютиста, прямо на горячем, когда парашют прятал. Рюкзачок при нём с батареями для рации, аж два комплекта. Парашютист упорствовать не стал, раскололся сразу. И выдал адресок, куда шёл. Угадай с трёх раз, какой?
– Где мужик жил, к которому агент наведывался?
– С тобой не интересно, ответы знаешь. Так зацепка серьёзная появилась. Арестовали обоих – и агента и бобыля. Теперь оба «поют», только успевай записывать. Каждый хочет жить, чем больше наговорит, тем сильнее надежды на срок в лагере, а не «вышку». Срок «скостить» могут, а с того света никто не возвращался.