Двейн равнодушно смотрел на него, каждый его вдох отдавался болью в рёбрах.

– Не знаю, кто там за тебя хлопочет, но завтра обещали к тебе доктора прислать.

Двейн криво усмехнулся и постарался сесть ровнее, не хотелось показывать свою слабость перед этим «хорошим» человеком.

Охранник пошёл к выходу, но остановившись у самой решётки, не оборачиваясь тихо сказал:

– Девка твоя жива.

Двейн мгновенно распахнул глаза и стал медленно подниматься, цепляясь за стену. Тюремщик тем временем развернулся и стоял, что-то сосредоточенно вспоминая, даже почёсывая голову от напряжения.

– Друг сделал всё, как ты просил, – тюремщик облегчённо выдохнул и сплюнул, – Кажется так… Напридумывают всякой ереси.

Он был так погружён в свои мысли, что не сразу заметил, что к нему, прыгая и опираясь практически на одну ногу, вплотную подошёл Двейн, глядя на него горящими глазами. В какой-то момент парень не устоял и почти упал на охранника.

– Да ты что спятил? – заорал от неожиданности тюремщик, – Куда ты лезешь? – и с силой толкнул парня. – Точно полоумный, – и быстро вышел, со злостью захлопнув за собой решётку.

Двейн с силой приложился о стену. На несколько минут его пронзила боль, от которой он чуть не потерял сознание, но он не обращал на неё внимание. Сердце его сейчас было готово выпрыгнуть из груди.

– Спасибо, спасибо, спасибо… – неслышно одними губами шептал он куда-то в пустоту.

Всё напряжение и усталость последних бессонных дней нашли выход только сейчас, и Двейн обессилено заплакал. А спустя время, он отключился, провалившись в сон и так и оставшись лежать на полу. Силы его кончились.

***

Мистер Харрис вернулся домой за полночь. Утром он потерял много времени, поэтому отрабатывал вызовы уже ночью. Сегодняшний день вымотал его окончательно. Дом встретил его тишиной и уютным теплом. Впервые его кто-то ждал. Он точно знал, что, несмотря на слабость и болезнь, она ждала его. От этой мысли больно кольнуло в груди.

«Этот несчастный ребёнок, сгорая от отчаяния и горя, снова будет смотреть на него глазами полными последней надежды. Безмолвно будет искать у него защиты и помощи, не смея ни о чём попросить».

Доктор тяжело вздохнул и постучал в дверь.

– Можно войти?

И услышал тихое:

– Да.

Эбби сидела на кровати, прижавшись спиной к стене и сжавшись в комок.