Поэтому, я вернулся к мистеру Робинсону, забрал у него готовую рамку для моей картинки, заодно и спросил по поводу краски. Надо сказать, особых идей по поводу росписи моего планера у меня не было, но как только я объяснил, зачем мне все это нужно, мистер Робинсон необычайно оживился, и сказал, что у него есть замечательная идея. И, если я ему доверюсь, то он сможет сам расписать мою модель. Ни секунды не сомневаясь, я тут же притащил ему планер.
Сказав, что работа будет готова к вечеру, мужчина тут же выставил меня из своей каморки, под предлогом, что ему нужно приступать. Обрадовавшись, что все так благополучно разрешилось, я вернулся в мастерскую. Вставив рисунок в рамку, я понял, что у меня внезапно образовалось два часа свободного времени, которое абсолютно нечем было занять.
Недолго думая, я решил отправиться к мистеру Лексиди пораньше, вдруг он уже свободен, и нам удастся поговорить? Но, не успел я сделать и шага к двери, как в нее тихонько, как-то робко застучали.
— Открыто!
Я ожидал увидеть на пороге кого угодно, но только не миссис Роуз. Однако, это была именно она.
— Здравствуй… — женщина замялась, видимо, позабыв мое имя.
— Шерлок. Добрый день, миссис Роуз. Что-то случилось?
— Ох, прости уж меня, беспамятную. Я просто хотела узнать, не случилось ли чего с Донни? Не заболел ли он?
— Что вы имеете в виду? С Донни все в порядке, — я не понимал, что происходит, но женщина действительно выглядела встревоженной.
— Ну как же! На занятия то он не явился, а уж как он любил с растениями возиться, просто так бы точно не пропустил. Да и наверх я поднималась, хотела у мистера Биркина спросить, не случилось ли чего. Так вот, и он тоже Донни не видел. А видано ли дело, чтобы мальчик литературу пропустил, он же вечно ходил, за книжку ухватившись! Вот я и спрашиваю, не случилось ли чего?
Ай да Донни! Ну кто мог от него ожидать чего-то подобного? Он же приехал вместе со мной, и якобы пошел на третий этаж, на занятия. А сам… Уму не постижимо. Это точно был Донни, или его подменили? Обвел всех вокруг пальца, и куда-то смылся, а мне теперь придется обманывать эту милую женщину, которая за него искренне переживает. А ведь еще, наверняка, мисс Эмили в курсе.
Ну Донни, ну я тебе устрою, только вернись домой!
Глава 17
Кое-как успокоив миссис Роуз, вместо того, чтобы посетить мистера Лексиди, я направился домой. И не найдя там Донни, окончательно расстроился. Странно, что нет и его учителя, ведь у них, как раз сейчас, должны были идти занятия. Походив несколько минут в тревоге, я вспомнил о том, что друг утром упоминал о практикуме в лаборатории, и немного успокоился.
Время еще оставалось, и раз уж я оказался дома, можно было воспользоваться случаем и перекусить. Не желая тратить на это больше пары минут, я остановил Марджори, которая уж было собиралась сервировать полноценный обед, и попросил просто пару сэндвичей и чай.
Закончив с перекусом, я снова вышел на улицу и остановил экипаж. Протянув кучеру бумажку с адресом и предупредив, что можно сильно не спешить, я уселся на мягкое сиденье, и закутался в плед, так как внезапно озяб. Через пару минут, прислушиваясь к цокоту лошадиных копыт, я сам не заметил, как задремал, хотя изначально спать и не хотел.
Проснулся я сильного толчка. Экипаж остановился довольно резко, а я во сне сильно наклонился. Поэтому в момент остановки, едва не кувыркнулся с сиденья носом вперед.
Торопливо выскочив на улицу, я расплатился с кэбменом и осмотрелся. Надо сказать, что в этом районе я раньше не бывал, хотя, по сути, ничего нового я не увидел. Любой бедный квартал нищей восточной стороны, был похож на другой — крохотные палисадники с жалкими облезлыми кустами, закопченные дома со слепыми окнами, кругом грязь, отчаяние и безнадега во взглядах.
Самым печальным зрелищем, безусловно, были люди. Нет, я не хочу сказать, что абсолютно все жители вызывали отвращение или жалость своим внешним видом, многие люди держались с достоинством, были одеты хоть и бедно, но аккуратно и чисто. Вот только их усталые глаза выдавали страшную реальность — жизнь практически всех этих людей проходила на самой грани нищеты, в постоянной борьбе, в попытках не упасть за эту грань. И абсолютно на всех, даже на самых маленьких детях, лежала страшная печать отчаяния и безысходности.
Дом, в котором жил мистер Лексиди, был обычным трехэтажным домом желтого кирпича, в ряду точно таких же. Темная лестница, неосвещенные площадки, комнаты пронумерованы.