Темнеющим взглядом я успел заметить злое торжество в глазах Элизабет, но, не только это. Какая-то растерянность и удивление в них. Ведь я, несмотря на ее прямой приказ, все еще стою на своих ногах, и не умираю. Более того, давление как будто даже немного спало, и я снова начал поднимать свое оружие.

Медленно, как мне кажется, просто чудовищно медленно, я снова прицеливаюсь, и с удовольствием вижу, как удивление на лице женщины сменяется ужасом. Вновь нажимаю курок, и с ту же секунду кубарем лечу на пол, после сокрушительного удара в затылок. В это же мгновение мое сопротивление разбивается вдребезги, и сердце, подчиняясь приказу, начинает останавливаться. Тук… Тук…

Последнее, что я услышал, перед тем, как провалиться в небытие, был голос детектива Марча:

— Кирк, хватайте мальчишку!

Темнота.

Тишина.

Покой.

Я умер? Тела нет, нет никакого движения вокруг, я как будто парю в абсолютной тьме. Неужели, это и есть смерть, и теперь я проведу так вечность? Почему-то совсем не страшно. Эмоции умерли вместе со мной…

— Почему ты хотел убить ее?

Голос, внезапно раздавшийся в этой пустоте, очевидно, испугал бы меня при других обстоятельствах. Теперь он кажется мне моим собственным, он исходит отовсюду и ниоткуда, он шепчет и грохочет, он внутри и снаружи.

— Она убивала людей, я должен был это остановить, — не пытаюсь говорить, просто думаю и тут же слышу свой голос. Забавно.

— Ты говоришь так, как будто это действительно живые люди, из плоти и крови.

— Для меня нет разницы.

Удивительно, но отсутствие тела, его влияния на мои мысли своей биохимией, этим коктейлем гормонов, делает сознание кристально чистым. Я даю ответы и уверен, что они такие не под воздействим импульса или эмоций, это действительно мои убеждения.

— Нет разницы? Почему? Ведь они всего лишь программы, в отличии от вас, настоящих людей.

— Они чувствуют, они любят, ненавидят. Они живые.

— Ты рисковал своей жизнью ради программ. На что ты надеялся? На свое воскрешение, как игрока? На бессмертие?

— Нет. Я допускал, что могу умереть совсем, но надеялся, что до этого не дойдет. Хотя был и готов. — Я говорю, и понимаю, что действительно ни капли не грешу против истины. Да, я, как и все, хочу жить. Но, даже зная, что есть риск умереть окончательной смертью, я не отказался бы от своих планов.

— Ты странный человек.

— Ты тоже странный. Кто ты? Это ведь ты создал этот мир?