Тэк напряженно кивнул.
— Согласен. Тогда не отставай.
Мы сорвались на бег, стараясь при этом не подвернуть ноги о многочисленные корни и не свернуть себе шею. Я мчался вперёд, силясь не упустить из виду спину Вильяра, и спустя несколько минут в мои ноздри внезапно ударил горьковатый и едва заметный запах гари, царапающий горло. Чувство тревоги холодной волной прокатилось по венам, сжало желудок и продолжало нарастать с каждым мгновением, пульсируя в висках. А когда до меня донесся далекий крик страха и отчаяния, оно достигло своего апогея.
Лес наконец расступился в стороны и выбросил нас на небольшую возвышенность, с которой мы в ужасе узрели сам город.
Рэйтерфол в огне!
Несколько долгих мгновений в ступоре смотрю на поднимающийся над городом густой дым, но когда первоначальный шок отступил, я крепко зажмуриваюсь.
Так. Так-так-так. Надо дышать. Дышать правильно и стараться не обращать внимания на доносящиеся издали крики. Дышать глубоко и медленно… Ну! Давай! Вдох!.. задержать!.. выдох… Вдох… не торопиться… выд-дох… Повторить… ещё раз… и теперь ещё глубже, ещё медленнее… расслабиться…
Так. Хорошо. Всё хорошо. Сосредоточенность на дыхании, вкупе с охватившим тело адреналином, подстегнёт мысли, направит их в нужном ключе и позволит всё обдумать и проанализировать.
Распахиваю глаза и окидываю открывшуюся передо мной картину уже иным взглядом.
Для начала, не весь город объят огнём, а, судя по всему, лишь некоторые его районы — вот только из-за высоких стен оценить масштаб не представляется возможным. В основном же горит деревня Пепелка, что окружает Рэйтерфол, и очаги пламени раскиданы неравномерно. И о чем это говорит? Лядь!..
— Саргон! — Вильяр лихорадочно вооружался, стягивая со спины щит и снимая шестопёр с пояса. — Не стой, надо бежать на помощь!
— Замри и не двигайся! — рявкнул я, продолжая внимательно осматривать поле боя. — Слепо бросившись в атаку мы никому не поможем. Дай мне ещё немного времени…
В голове хаотично мелькали разнообразные вопросы, с бешеной скоростью сменяя друг друга: Что произошло? Кто атаковал город? Кто противник? Какими силами он располагает? Это полномасштабное нападение? Где защитники города?
И если на часть из них я пока ответить не мог, то вот собрать воедино осколки разрозненной мозаики оказался вполне способен, как и уяснить главное — это не нападение внешнего противника, это — внутреннее восстание. Скорее всего диверсионные отряды врага нанесли одновременный удар как в черте города, так и за его стенами, дабы посеять хаос и разделить защитников. Именно поэтому в самой Пепелке так явно проглядываются очаги возгорания, являющиеся эпицентрами атаки. А так как их всего несколько, то, выходит, враг организован, но немногочислен. Вот только несмотря на то, что ему тоже пришлось размазать свои силы, качество его военной мощи вряд ли пострадало — судя по мелькающим тут и там вспышкам и долетающему до нас характерному грохоту, у него есть магическая поддержка.
Что ж, с этим уже можно работать.
Я вытянул руку и указал на ближайший эпицентр возгорания.
— Туда!
Мы ринулись напрямую через поле, вломившись в густую кукурузу, которая полностью скрыла нас от чужих глаз. И если судить по испуганным вскрикам вокруг и сдавленному плачу, здесь пряталось немало выживших, скорее всего женщины и дети. Но гоняться за ними сейчас, когда они были вне себя от ужаса, было бы верхом глупости. Поэтому мы держались курса.
У самой границы кукурузного поля мы остановились и стали напряженно осматриваться: до ближайших домов было метров пятнадцать, хороший обзор на одну из главных улиц, что тянулась по правую сторону и уводила вглубь деревни, а впереди, в одном из граничивших рядом с дорогой дворов, лежал небольшой стог сена с торчащей из него рогатиной, которым можно воспользоваться в качестве укрытия.
Вдруг из-за поворота на другом конце улицы выскочила вопящая женщина и побежала к полю, надеясь скрыться от своего преследователя — неотвратимо настигающего её всадника, что весело гоготал и размахивал над головой окровавленным ятаганом. И едва увидев это, меня тут же захлестнула волна ярости.