— Раз так, то и ты должен выполнить свою часть сделки.

— А я разве этого ещё не сделал? — удивился Кальмуар. — Ты ведь получил шар, благодаря которому смог нанести последний удар и заграбастать себе всю силу Легратоса. Хотя нет, не всю, а лишь часть — у тебя ведь ещё не очень сильно развито «Хищение», верно?

В груди у мага похолодело и он стиснул задрожавшие руки в кулаки.

— Не увиливай! — процедил он сквозь зубы. — В условия награды входил не только шар, но и снятие осады с Рэйтерфола! Ты ведь получил, что хотел — занял место павшего владыки. Так что будь добр собрать свою блохастую шайку и отвалить от города!

Древесные веки пастухара приопустились и его рот сложился в подобие улыбки.

— О, не стоит так переживать, Лютер. Я и не собираюсь тебя обманывать — истребление будет прекращено. Для этого всего-то и нужно толкнуть речь о том, что в этом ужасающем кровопролитии мы потеряли слишком много, и наш умерший царь не желал бы, чтобы его верные собратья и дальше отдавали свои жизни, удобряя кровью земли предателей. Поэтому мы должны вернуться домой, почтить павших, а затем созвать Архон Ша-Гриард, всеобщее собрание глав звериного мира, чтобы понять, какую политику нам отныне стоит вести с людской расой. Естественно, старые договора придётся аннулировать, а вот на каких условиях будут заключены новые, — он хмыкнул, — уже большой вопрос. Не все, конечно же, поддержат такое решение, но они будут вынуждены подчиниться.

Кальмуар замолчал, а потом со скрипом наклонился вперёд.

— Вот только какой тебе со всего этого толк, Лютер, если ты будешь мёртв?

Смотря в тёмно-зелёные глаза пастухара, Рич сглотнул и разлепил пересохшие губы.

— Меня казнят?

— Конечно. Причём будут убивать медленно и изощрённо, растягивая твою погибель на целые дни, если не недели или месяцы. Поверь, мы настоящие мастера в этом деле. Ты же цареубийца, Лютер, судьбе таких, как ты, сложно позавидовать. — Кальмуар положил ветвистую руку на своё туловище, в попытке изобразить человеческий жест. — Мне тебя очень-очень жаль, и это искренне. Мы ведь с тобой одного поля ягоды, друг мой, и меня невообразимо сильно печалит смерть такого перспективного союзника.

Плечи мага поникли и он опустил взгляд, и поэтому не видел, как у нависшего над ним Кальмуара насмешливо сверкнули глаза.

— Хотя, конечно, мы можем заключить и новый договор.

Рич вскинулся.

— Это какой?

— О, гарантирую, он будет выгоден нам обоим. Для начала, мы не будем снимать осаду с Рэйтерфола, а наоборот — направим на этих людишек всю звериную ярость, дабы они почувствовали на себе отмщение за смерть Легратоса. Я ведь заключал условие о прекращении истребления с тобой, а не с Драйторном, а значит, ты и волен отменить его.

Бледный маг скептически усмехнулся.

— О да, ты прав, это решение действительно лядски выгодно для меня! Прям слепну от открывшихся перспектив, представляешь?

Кальмуар хмыкнул и его гибкие голые прутья зашевелились, словно клубок змей.

— Ты делаешь слишком поспешные выводы, Лютер. Ведь я не сказал самого главного, — пастухар улыбнулся. — Дело в том, Лютер, что ты будешь жить. И даже более того — не только оставишь у себя всю силу, забранную у Легратоса, но и приумножишь её в десятки, если не сотни раз! — Он хохотнул. — И это ещё не говоря о том, что зверосилпаты будут считать тебя героем.